Василий Евгеньевич провёл обоих сотрудников на балкон.
– Вот, стоят, никого не трогают, – ответил он, указав на три черенка.
– А для чего они Вам? – спросил Игорь.
– Так, ясное дело, два на лопаты пойдут, а к этому вот, вилы приделаю, – Василий Евгеньевич взял черенок в левую руку и слегка помотал им. – Ко мне зять с дочкой приедут. На дачу поедем в субботу. Картошку копать. Я её поздно в этом году садил. Аж в конце июля. А у меня там травы ещё, ой, – он махнул рукой. – Вот, вилы хочу сделать, чтобы в силосную яму траву проще закладывать.
– Понятно, – протянул Алексей. – А сапоги Ваши?
– Ясное дело, мои, чьи же ещё, – ответил Василий Евгеньевич. – Для дачи купил вчера.
– Ещё не выходили в них из дома?
– Нет, – Павлюшин помотал головой.
– А размер обуви у Вас какой? – поинтересовался Алексей
– Сорок второй, – ответил Павлюшин.
– А зять вчера не приезжал к Вам?
– Так, откуда? – Павлюшин развёл руками. – Они ж работают с утра до ночи. Вон, в субботу разве что и выберемся.
– Ну, понятно, – Алексей ещё раз окинул взглядом небольшую квартиру Павлюшина. – Что ж, простите за беспокойство.
– Промазали, – с досадой произнёс он, когда они с Игорем снова шли по улице. – А камер тут нигде нет?
– В лесополосе точно нет, – ответил Игорь. – На новых домах есть. На старых – нет. Ну, понятное дело, за любую возможность будем браться.
Алексей глянул на Игоря.
– Что-то энтузиазма не наблюдаю по поводу камер, – заметил он.
– От этих камер одно название, – отозвался Игорь. – Знаешь, Лёх, что-то мне подсказывает, это не просто маньяк. Слишком много следов, но все они чистые. И символика слишком продумана. Такое чувство, что он понимает, что делает.
– Маньяки не понимают? – Алексей вскинул бровь.
– Маньяки – больные на голову люди. Обычно они понимают, что с ними что-то не то, – ответил Игорь. – Рита говорила, что некоторые даже сами за помощью обращались. Потому они оставляют характерный почерк. Можно сказать, на подсознании они хотят, чтобы их вычислили.
– А тут тебе не почерк? – Алексей кивнул в сторону лесополосы, пока они оба шли к 18 дому, чтобы посмотреть на записи с камер наблюдения, выходивших на проезжую часть.
– Почерк, – согласился Игорь. – Но какой-то слишком продуманный. Человек покупает черенок, красит алкидной краской. А она не пять минут сохнет. Затем ждёт, оглушает жертву, а после перерезает ей горло и ещё и цифру пишет. Соответственно, он должен был приехать на место преступления не только с черенком и ножом, но и маркером.