Нэй, конечно, тут же попытался повторить успех Учителя. Решил для начала попрыгать на ноге, посчитав это самым легким из возможных условий.
Ну да, попрыгал…
Первые три столба прошли на ура! Но на четвертом Нэй оступился (в голове сверкнула радость от того, что так легко все получается) и, забыв обо всем, чему его учил Учитель, плохо упал, крепко приложившись спиной о землю и вывихнув руку.
Руку Ларс вправил, дал немного отлежаться Нэю, а после нещадно, две натиры гонял его по усиленному курсу падений. Это был настоящий кошмар, так как пришлось вспомнить все азы тренировок падения и прыжков (прыгать и падать с любой высоты, с которой можно прыгать и падать), которые были пройдены так давно и, оказывается, совсем недавно, но напрочь были забыты Нэем. При этом казалось, что Учитель просто мечтает, чтобы тот сломал себе шею раз и навсегда, тем самым избавив себя от столь забывчивого ученика!
Но Нэй не сломал ни руку, ни ногу (что удивительно) и уроки запомнил раз и навсегда. Но для преодоления «Дороги в Небо» этого оказалось недостаточно.
Да, он научился, вспомнил, как падать и прыгать, но это умение, казалось, только мешало. Любое лишнее движение, любая глупая мысль, особенно об Орсе и Райсе, любая остановка приводили к одному – падению. Ну, никак не получалось у Нэя на одном дыхании пройти эту Дорогу, обязательно где-нибудь на тринадцатом или четырнадцатом столбе (прогресс – еще натиру назад он застревал на седьмом – восьмом) остановится, задумается и вот он уже на земле. Даже медитация не помогала. Нэй постоянно витал в мальчишечьих облаках. В его голове не переставая бурлили глупые мысли, ароматы, ласки, поцелуи. На земле он еще мог сосредоточиться, но здесь, на «Дороге в Небо», на пяточке в сорок сантимов и с пропастью под ногами, его голова взрывалась от мыслей, и как их обуздать, он не знал совершенно.
Вот и сегодня падение с семи ярдов с четырнадцатого столба. Лучше не знать, о чем он там задумался, хотя чего уж там – о Райсе!
Порой ему казалось, что он в нее влюблен или она в него. И вот эти мысли, поиски неизвестного в неизвестном направлении и, может, даже ревность в каком-то смысле и сбивали его с толку.
Но в этом было и положительное. Так как Нэй с новым еще более сильным рвением принимался за, казалось, уже давно рутинные тренировки. Потому что надеялся, что именно удары по невидимым противникам освободят его голову от глупостей (любовь – это глупость?), непонимания (любит или не любит и вообще, что такое любовь?) и страха (а куда от страха деться?) и он, наконец, преодолеет непреодолимую до сих пор «Дорогу в Небо».