Андрей лег на кровать и стал смотреть в окно. Был день и на небе летали птицы, они его успокаивали, и он не хотел больше ни о чем думать. Через некоторое время он уснул.
Когда он проснулся, перед ним стояли амбалы князя.
– Пошли, босс завет.
Они снова зашли в камеру князя, тот сидел на кровати.
– Ну что, ты подумал?
– Князь, честно, а не пошел бы ты куда подальше.
– Ну, лох, ты сам подписал себе приговор.
Андрей стоял перед столом и смотрел на князя. Охранники положили ему руки на плечи. Андрей взял их руки за запястья и резко присел, потянув их за руки, что было сил. Амбалы наклонились вперед и ударились лицом о стол, да с такой силой, что переломали себе шейные позвонки. Андрей встал, перелез через стол и присел князю на колени, а правую руку положил ему на голову и сказал:
– Видишь ли, князь, у нас давно в стране демократия.
И со всей силы правой рукой толкнул голову князя об стену. Тот ударился и потерял сознание. Андрей встал и взял голову князя обеими руками и, как показывали в кино, повернул ее, резко, пока не услышал хруст. Князь умер, и Андрей пошел в свою камеру. Придя к себе, он закрыл дверь и услышал, как щелкнул замок. Андрей умыл лицо и лег на кровать, рассматривать птиц на небе.
Он, лежа на кровати, посмотрел на столик и увидел письмо. Взял его, раскрыл и решил прочесть. Он подумал, что пора покончить с жизнью, а письмо придаст силы. Раскрыл письмо и стал читать.
«Здравствуй, Андрей. Мы сначала с сыном не поверили, что тебя арестовали, но когда увидели по телевизору, то поняли, что дела твои плохи. Мы хотели тебя навестить, но нам запретили. Поэтому я решила написать тебе письмо. Я не могла тебе признаться сразу, что у меня был роман с врачом, но когда ушла, я поняла, что сделала большую ошибку. С этим врачом я была, когда он, что-то мне давал пить. Когда я выяснила, что он опаивал меня чем-то, то подала в суд и его посадили, а мне компенсировали его издевательства. По поводу вещей – я со злости. Это от того, что не могла тебе признаться и, что ты не стал бы меня слушать. Поняв, что я уже не могу для тебя ничего сделать и, что я все упустила, хотела перед тобой сильно извиниться и других мужчин больше у меня не будет. Можешь мне не верить, лишь, поэтому я сына просила тебе не говорить, чтоб ты не злорадствовал надо мной».