Уже оказавшись на улице, под враз затянутым черными облаками небом, я почувствовал отчаянный крик души своего капитана Кодо. Почувствовал такую печаль, что захотелось самому закричать. Он и его отряд стояли чуть в стороне, готовые сопровождать меня даже к дверям царства небесного. Готовые на все, даже отдать жизни ради меня. Простите меня, Кодо. Я лишил вас семьи, лишил возможности стать бароном, лишил веры…
Странно, неужели все уже знают о том что я умер? Почему так истошно кричат драконы? Кто я для них? Да просто человеческий ребенок. Не больше и не меньше!
Почему все воины опускаются на колени и обнажают головы? Почему я не чувствую Хогарда? Маришь? Хотя нет, их печаль рядом со мной. Она витает в воздухе теплым летним ветерком, но в ней мелькает надежда. Господи, какая может быть надежда? Я умер! Если и была хоть какая-то надежда, одна на миллион, возможность снять это заклятье холода с меня и завести остановившееся сердце, то теперь, когда это сердце пробито сталью, надежды нет. Папа, отпусти меня! Я не хочу всех этих слез! Я не хочу страдать даже не имея оболочки! Папа, отпусти меня, мне больно!
Все так же прижимая мое тело к себе, король сел в седло опустившейся перед ним лошади, и снова, в очередной раз, коснулся губами моего лба. Я хотел бы закричать что чувствую его тепло, что мне ужасно больно видеть его таким, но…
–Держись, сынок,– он резко погнал лошадь по дороге из дворца, и я почувствовал как за нами двинулись еще люди. Кодо, с его холодной молчаливой решительностью. Отто, оставивший девочек с Маришь и Фелиссити. Хогард, обреченный и сломленный. Что же с ним теперь будет? Не станет же он убивать себя? Ведь это не по его неосторожности я умер, а потому что я принял на себя удар с короля. Хогард, друг мой, кто бы и что тебе не говорил, но если бы мне дали шанс поступить по иному, переиграть этот день, я бы все сделал так же.
Одетый в праздничный наряд город затих. Интересно, когда же они узнали о случившемся? Все люди провожали небольшой отряд молчаливой тоской, скорей сравнимой с шоком, чем с ужасом. Ужас – это когда страшно. Здесь же все пропиталось не столько страхом, сколько полным непониманием происходящего. Точнее понимать то они понимали что случилось. Но вот то, как мог я погибнуть, было для них выше того самого понимания. Да кто я для них? Чужой мальчишка, вернувший им веру в жизнь принца. Всего лишь чужой мальчишка!