Что? Видимо, испугавшись сам своего признания, он спешно покинул класс.
Я онемела от неожиданно сказанных слов. Этого не может быть. Тот, в кого я влюблена по уши, тоже влюблен в меня? Но тогда почему он никак это не проявлял? А я? Я как-то проявляла? Вот так люди и любят друг друга. Не говоря и не показывая чувств. А потом возникают многочисленные ситуации недопонимания. Мы боимся открыться, боимся сказать, потому что можем быть жестко «ударены» правдой, что нас не любят. Надо быть смелым человеком, чтобы признаться в симпатии. И Даня был смелым, очень смелым.
Его не было на последующих уроках. Я не знала, куда себя деть, как настроиться на учебу. В голове крутились без остановки его ласкающие слух и самые приятные в моей жизни слова.
После уроков ко мне подошла «классная» Любовь Петровна.
– Аня, ты не знаешь, что с Даниилом?
– Он болеет – как приятно было это говорить, я улыбалась.
– А почему ты улыбаешься? Человек болеет уже больше недели, лучше бы навестила. Он сегодня приходил, я видела, но зря. Еще болеет и стало плохо, наверное, вот и ушел – сделала вывод заботливая Петровна.
– Я с радостью его навещу, если вы дадите его адрес, – я прямо сияла от радости.
– Спасибо, а то у меня еще столько дел. Потом отчитаешься мне, – строго сказала Петровна.
– Конечно! – нарочито строго ответила я.
Мое лучезарное настроение вернулось ко мне после недель самоистязания в уродстве.
Всю дорогу домой я не шла, я летела. Что творит любовь с людьми! Мы летаем! Мир расцветает, и осень кажется весной! Мои любимые подружки не знали ничего. Я им ничего не рассказывала, поэтому перемену в моем настроении не оценили. Мы как-то обсуждали Даню как новенького, но не более. Я думаю, они не догадались о моих чувствах.
– Ань, ты чего такая довольная? Влюбилась? – выпалила Таня.
Вот надо было ей все испортить.
– Точно, точно, – подхватила Лера.
Они громко засмеялись. А я как назло покраснела.
– О! Точно! – указала на мои порозовевшие щеки Лера.
– Только я не пойму в кого, – вдруг серьезно сказала Таня.
Я предательски молчала.