С тех пор я уже почти совсем расслабилась и не пью никаких таблеток.
* * *
Но однажды мне снова пришлось пойти к врачу по элементарному вопросу. Мне чуть ли не с детства советовали удалить одну маленькую родинку на моей маленькой спинке, но как-то всё не было на это времени. А в тот момент у меня, как назло, это свободное время внезапно появилось, и в немереном количестве. И тогда же кто-то рассказал мне про одну замечательную из самых замечательных платных поликлиник города, где якобы никаких проблем никогда и ни у кого быть не должно.
Я приехала туда, послушно заплатила за всё, что можно было притянуть за уши к этой процедуре, и пришла в кабинет врача.
Врач-хирург был старичком, но выглядел достаточно крепким и производил впечатление человека старой закалки. Меня попросили раздеться, пройти в операционную и лечь на живот. Медсестра стала доставать всякие инструменты и подготавливать местную анестезию. В этот роковой момент я произнесла всего-навсего одну из своих коронных фраз:
– Только не новокаин.
Медсестра как-то загадочно улыбнулась и крикнула хирургу, который всё ещё находился в своём кабинете, а не в операционной:
– Слышали, Иван Иваныч? Девочка не переносит новокаин!
– Слышал, слышал! – как-то радостно произнёс хирург.
Потом они молча склонились над моей спинкой, чем-то протерли её. И тут… Я закричала от жуткой боли, почувствовав, как меня режут скальпелем наживую. Скальпель замер.
– Без наркоза? – Я была в шоке.
– Так вы же новокаин не переносите, а у нас ничего больше нет… – спокойно ответил хирург – и сделал ещё один надрез.
Я снова закричала. Скальпель снова замер.
– Ну и сейчас последний раз… – так же спокойно, как ни в чём не бывало, произнёс хирург.
От моего третьего крика в операционную вбежала врач из соседнего кабинета с огромными-огромными глазами:
– А чего это вы тут делаете? У меня даже пациент сбежал!
– Да мы уже всё сделали, – улыбаясь, сказала медсестра.
Уходя, я молча, но многозначительно посмотрела на хирурга. На что он также многозначительно произнёс:
– А на войне?..
* * *
Я поняла. Он играл в войну.
Нет, есть, конечно, и другие врачи. Я их очень уважаю. Все они разные. Но они играют в другие игры. Сначала они всегда тебя внимательно слушают, потом долго думают, потом говорят тебе о том, что надумали, сообщая все «за» и «против», и, если ты соглашаешься с ними, тогда уже что-то делают.