— Значит, слушай и запоминай, — шепчу я ему, —
при наблюдении за вражеским объектом прежде всего надо определить
наилучшие пути подхода и отхода к нему, пути возможного
проникновения, выявить огневые точки и посты охранения, отследить
график смены караула, по возможности выяснить количество врагов, их
вооружение и командира. Здесь с большинством пунктов проблем не
будет. Сколько их, мы уже знаем…
— Кстати, Миш, а как ты их так быстро пересчитал, они ж с
утра мельтешат туда-сюда, как муравьи.
— Тут, Толик, если группа противника небольшая, ничего
сложного. Просто надо у каждого какой-нибудь отличительный признак
найти. Тот — рыжий, у этого — борода лопатой аж до груди, у того —
повязка на голове зеленая. Они, курсант, только на первый взгляд
неподготовленного человека все на одно лицо. Чуть-чуть
внимательности и враз научишься их одного от другого отличать. Ну,
и опыт, конечно. С командиром — совсем просто…
— Это да, вон он, — тычет пальцем в сторону боевиков
Толя, — сам ничего не делает, всем команды отдает, вот тому,
молодому, уже два подзатыльника отвесил. И одет лучше всех, в
натовский камуфляж.
— Молодец, — одобрительно киваю я. — Выводы
сделал правильные.
— И чего делать будем?
— Сначала наблюдать и спать по очереди. А ночью знакомиться
пойдем. Ладно, — я снял с руки «Командирские» и передал их
напарнику, — через четыре часа меня подымешь, а пока наблюдай.
Если случится что, буди сразу.
Так день и большая часть ночи и прошли. По очереди сменяя друг
друга, мы то разглядывали противника в бинокль, то отсыпались перед
ночным «делом». По ходу наблюдений я все больше убеждался в том,
что на посту у «бородатых» полный бардак. Насваем закидывались все
без исключения и практически без остановки. А эта дрянь, хоть
наркотиком официально и не является, но на нервную систему
действует расслабляюще и реакцию притупляет, что совсем не есть
хорошо для часового. Двое под вечер вообще уселись под небольшим
навесом, где они ели и готовили, и раскурили небольшую самодельную
трубочку. Причем, судя по тому, как они ее курили и как себя после
этого вели, был в ней вовсе не табак-самосад. Одним словом,
растащило мужичков не по-детски, пора наказывать.
Четыре утра, смена произошла час назад, у меня в запасе еще два.
Те боевики, что сменились, уже давно уснули, те, что заступили,
успели подустать. Пора! Промежуток между четырьмя и шестью утра
знающие люди называют «собачьей вахтой». Самое поганое время для
часового. Непроглядная чернота ночи постепенно начинает сменяться
предрассветными сумерками. Выползает откуда-то липкий и холодный
туман. Видимость — ноль или близкая к нему. Хочется одеться или
завернуться во что-нибудь теплое и сидеть неподвижно, хочется
спать. В такое время чаще всего и совершаются нападения на
охраняемые объекты. И тот, кто их охраняет, если он разбирается в
вопросе, именно в это время повышает бдительность и выставляет
дополнительные посты. Вот только среди Непримиримых, на наше
счастье, таких разбирающихся, похоже, нет.