— Я, господин Комендант, собственно, вот об этом.
С гулким стуком американская граната плюхнулась из моей руки на
поверхность письменного стола, и, наверное, покатилась бы по
столешнице, если бы не предохранительный рычаг.
— Нормально так… И откель такая красота?
— Толя с блокпоста завместо сувенира прихватил. Только
вчера из баула с трофеями выкопали. Хотели сразу и отдать, да
только вы с Олегом в Ханкале были. Ну, что, канает эта дурында за
столь нужное тебе доказательство?
— Не обижайся, Миша, но — нет. Ну, граната, ну,
американская… МКЗ, если меня мой склероз не подводит? И чего? Вот
если б была новенькая, да не одна, а ящик…
— Угу, а грузовик не хочешь? Перевязанный розовой ленточкой
с пышным бантом и надписью на борту: «Дорогим чеченским
братьям-мусульманам от турецких товарищей по борьбе!»
— А что, есть?
— Да ну тебя! Тут, понимаешь, в клочья рвешься ради
выполнения задания высокого командования, а оно, блин, нос
воротит.
— Да не ворочу я, Миша, но ты же сам взрослый мужик,
понимать должен, что граната эта могла оказаться у Непримиримых
миллионом разных способов. И вовсе не обязательно, как часть
турецкой военной помощи.
— Все я понимаю, — остается только грустно вздохнуть
мне. — Но и ты пойми, это ж как звенья цепи. Сами по себе, по
отдельности, они вроде как малозначительны: ну, подумаешь,
американская граната… И американский же камуфляж… И конспект по
боевой подготовке у командира…
— Погоди, какой конспект?
— А, блин, — хлопнул я себя ладонью по лбу, —
забыл совсем! В общем-то — ничего особенного, но, тем не менее,
факт имеет место быть.
Я выкладываю на стол тетрадку с каракулями покойного командира
бандитского блокпоста. Игорь некоторое время листает ее, а потом со
вздохом откладывает к гранате.
— Да, блин, это уже серьезно…
— Угу. И бонусом ко всему этому — очень грамотно
поставленный фугас под мостом, который опытный спец делал, а не
какой-нибудь раздолбай обкуренный. Каждая деталь сама по себе —
пустяк. А вот если учесть, что все они имели место на одном, причем
весьма занюханном блоке… Уже есть повод задуматься, не
считаешь?
— Вот черт. — Брови Костылева высоко приподнимаются в
изумлении. — А вообще если под этим углом ситуацию
разглядывать, то что-то в твоих словах есть.
— Как минимум, Игорь, тут есть повод задуматься. А я буду
дальше искать. Бог даст, еще чего-нибудь вам нарою. Ладно, пора
мне. А то дел полно. Свидание ж у меня сегодня…