Училище напоминало ферму
машинного доения голов.
Ученики, переваривши термо —
динамику, слонялись средь дворов.
Однажды со стены пропал Лесков
и появилось «Соколова – стерва».
Потом в спортивный зал внесли рояль,
учились танцевать на переменах,
а после декабря там был февраль,
и штукатурка сыпалась на стенах,
когда они, согнутые в коленах,
скакали, даже нервный Баштанарь.
Танцуют Констандогло и Петров,
танцуют в паре два Аркаши рыжих,
танцуют все, выходят из углов,
стеклом увеличительным их выжег
на памяти моей Господь. Все ближе
круги подмышек, музыка без слов.
О чем же я железным соловьем?
Они передо мной пройдут колонной,
когда умру однажды целиком.
Между козлом, канатом и бревном
гори, гори, линолеум вощеный,
качайся пыльный столб в луче косом.