Габриэль вошла в дом. Сняла пыльные сапоги и кинула их у порога, подошла к кровати и легла. Она сложила на затылке руки и смотрела в потолок. Тревога разрасталась в груди с каждой минутой.
Габриэль старалась унять внутреннюю боль. Между близнецами была незримая связь и Брауни чувствовала ее на расстоянии. Вот и сейчас сестра запыхавшись забежала в дом и облегченно выдохнула.
– С тобой все в порядке? – спросила Брауни. В груди горело. Она почувствовала страх и тревогу сестры и прибежала в дом.
Габриэль зажмурилась.
– Я не могу его нигде найти!
– Кого? – нахмурилась Брауни.
– Фикса. Его никто не видел. Мне страшно. Что если там… – она сглотнула ком в горле, – его тело.
Брауни осторожно подошла к сестре и присела перед ней на корточки.
– Габс, – начала она осторожно. – Я должна тебе кое-что сказать.
Габриэль побледнела.
– Я всего лишь предполагаю, – Габриэль села на кровать, открыла рот, сжала кулаки и перестала дышать, – что это он.
Габриэль обрадовалась, что сидит на кровати, иначе рухнула бы на пол.
– Как ты это поняла? – бесстрастным тоном произнесла Габриэль, отчего в груди Брауни все сжалось.
– Я смотрела, как эти Псы, или как их там, осматривали тело. На внутренней стороне воротника у него вышит вереск. Такая одежда только у Фикса. В глазах Габриэль стояли слезы. Она утерла слезы со щек тыльной стороной руки. Из горла вырвалось бульканье, а затем ужасный звук. Звук животного. Звук скорбящего.
– Это не может быть он! Не может! – разрыдалась Габриэль. Брауни села рядом, крепко прижала к себе сестру и погладила ее по голове.
– Я знаю, что ты его любила. Знаю, что вы держали ваши отношения в секрете. От меня этого не скроешь, – сказала Брауни, глядя на удивленное лицо сестры. – Ты должна быть сильной, Габс.
Неизвестно, сколько они так просидели, поглощенные своими мыслями. Габриэль прокручивала в голове увиденную утром картину. Она отрицала предположения сестры, находила оправдание тому, что Дети Солнца не видели Фикса, точно так же, как и стражники. Но потом на место отрицания пришел гнев.
Габриэль еле слышным голосом спросила:
– Оставишь меня одну?
Брауни кивнула, отпустила руку сестры. Медленно поднялась на ноги, надеясь, что Габриэль окликнет ее и попросит остаться, но этого не произошло. Брауни вышла за дверь, подняла голову к небу и стала хватать ртом воздух. Это невыносимо – видеть страдания близкого человека. Брауни утешала себя лишь тем, что прошло еще не слишком много времени, чтобы Габриэль привязалась к Фиксу. Но все же надеялась, что там, у границы, все-таки не возлюбленный ее сестры.