Полуторка та самая. Но где же обещанные обстрелянные сержант-разведчик и ефрейтор? Не стали ждать окончания ремонта грузовика, его, лейтенанта, и отправились с оказией на передовую, пока он перевязывался?
– Всю ночь бились с движком, – прокричал словоохотливый Танин знакомец. – Отработал, завестись-завёлся, а тянуть не хочет. Коптит как смолокурня и глохнет. Пришлось новый двигатель ставить. Майор-особист трибуналом грозился.
– Сержант и ефрейтор тебя разыскали? – спросил Белухин.
– Да, крутились, но до бомбежки уехали на передовую.
«Ах, досада! И тут наперекосяк!» – подумал Костя.
Дорога кривила меж перелесками. То ныряла в узкие тенистые проходы меж сосен и берёз, то вырывалась на обширные поляны, то тянулась по косогорам, поросшим шиповником, бузиной, жимолостью. Редко стояли кряжистые дубы. На их фоне зелёная полуторка была почти не приметна. Однако именно на таком косогоре их обстрелял «фоккер». До слуха лейтенанта долетел глушимый перелесками гул канонады. Впереди шёл тяжелый бой.
– Ничо! Прорвёмся, – прокричал из распахнутой кабины шофёр. – Осталось километра три. Правда, через открытое ухабистое поле.
Высоко в небе лейтенант заметил уже ставшую знаменитой «раму» – самолёт-разведчик и наводчик. «Фокке-Вульф», по словам полковника-инструктора учебки, появлялся на решающих участках фронта для корректировки огня артиллерии, удара бомбардировщиков. Не оставлял «тройной глаз» (три члена экипажа) и мелкие объекты: движущиеся на передовую автомашины то ли с живой силой, то ли с боеприпасами, и по ним била дальнобойная артиллерия или утюжили штурмовики-истребители. Один из них и напал на полуторку. Лейтенант видел, как «фоккер» спикировал и сбросил бомбу, но промахнулся, полуторка осталась целой. Но вражеский самолёт далеко не ушёл, развернулся и снова ринулся на них в атаку. Длинная пулемётная очередь на этот раз резанула по кабине. Шофёр вскрикнул и, окровавленный, выбросился из кабины, а грузовик стал заваливаться на правый бок под крутой откос.
– Прыгаем! Смелее!
Лейтенант схватил девушку за пояс и, можно сказать, выбросил её из невысокого кузова, и сам выпрыгнул следом. Грузовик, раскидывая ящики, дважды перевалился через правый борт и уткнулся в густые заросли бузины всё тем же правым бортом.
– Таня, вы живы? Ушиблись? – спросил Белухин.