– Тогда это станет подозрительно, – старательно глядя в сторону,
произнесла Анна. – Во-первых, я – трудоголик. Люблю свою работу,
часто засиживаюсь допоздна.
Мужчина фыркнул:
– Да уж, твоими стараниями скоро на Марсе наконец растопят
ледовые полярные шапки, чтобы запустить туда твою живность из
водной лаборатории.
– А во-вторых, – продолжила Анна, делая вид, что не замечает
иронии, – наши встречи могут вызвать лишние вопросы у Николая. А я
не хочу терять статус семейного человека. Это может повлиять на
исход миссии.
– Ну, если так!..
Почти неслышно подошел пустой электровагон с номером «30» на
боку. С тихим шипением открылась дверь. Скрытые датчики не
зафиксировали движения со стороны остановки, и дверь с таким же
шипением закрылись. А вскоре вагон скрылся за поворотом. Номер «30»
шел на пищевой склад.
– У тебя есть восемь минут, – сказала Анна мужчине.
– Я знаю. Просто тут новости интересные… Шучу, шучу.
Анна молчала, разглядывала монорельс. Тот чуть дрожал. Скоро
должен был подъехать номер «24».
За четыре дня, которые она жила в центральном жилом куполе,
женщина выучила все маршруты, их последовательность, направления.
Как и многое другое, не относящееся к транспортному узлу
купола.
По данным «Нерва», цетолог Лебедева Анна Игоревна такой
внимательностью не обладала. Не критичное различие, которое можно
было нивелировать, если не демонстрировать его при каждом удобном
случае. Анна и не демонстрировала.
– Из «Нерва» мне сообщили, что у нас новоприбывший, – снова
заговорил рыжий. – Горин Виктор Иванович, имеет хорошую должность,
место в ученом совете. Многие прислушиваются к нему – как здесь, во
Второй марсианской, так и в колонии под номером один. К сожалению,
подготовлен плохо. Непредвиденные обстоятельства. Внедрение
пришлось ускорить.
– Сколько? – ровно спросила Анна.
– Две недели в базе «Реликт», два дня в «Спасении».
– Почему так мало?
Сама она пробыла в «Спасении» четыре месяца.
– Подробностей мне не сообщили. Знаю только, что «Спасения»
больше не существует. Одна из башен терраформирования проросла
внутрь нее, нарушив целостность Врат. Завтра или послезавтра
святилище подчистят, не оставив ничего, что указывало бы на нас, а
также на возможность перехода.
Это означало, что его, скорее всего, взорвут, для надежности. А
значит, могут привлечь внимание местных властей.