Инспектор был человек обстоятельный и войну православию (слово-то какое! сытое, умытое, румяное…) объявил не на шутку. До первой звезды нельзя? Ну тогда с утра не только обжираловку, но и выпивку хорошую устраивал себе Инспектор. Великий пост?.. Во-о-от когда мясу самое время! Милостыньку бабулечке подать, у храма Божьего просит? Нарочно, губы сжав, глядел мимо: навстают к воротам, не пройти по улице рабочему человеку. А перед прощеным воскресеньем завел себе обычай с начальством в хлам лаяться. Нарочно даже претензии копил иногда, чтобы прям накануне их все вывалить по-честному.
Чтобы все было еще честнее, Инспектор купил и проштудировал Библию, а следом – и кучу книг с названиями, от которых так и веяло бородатой тугодумностью: был тут и «Типикон», и «Минея», и «Часослов» и даже «Требник», чтобы уж знать так знать – а еще, чтобы, хотя бы лишь намек учуяв, сразу спиной повернуться. Он и на службы сходил – не за один и не за два года, зато на все – и простоял их спиной.
Стоял любые долгие службы, и ясно-зимние, и травяные, и темно-весенние, и яблочно-зеленые, прожигая входные двери взглядом, и лишь тогда выходил (точнее, пробкой вылетал), когда говорили выйти оглашенным