Если от меня сейчас ничего не зависит, лучшее, что можно сделать, это остаться с трезвой головой, чтобы не наделать глупостей и не упустить возможность… Какую – не знаю, но твёрдо уверена, что мне повезёт. Всегда везло, и не может быть иначе!
На заднем дворике стояла тёмная, готовая к отъезду карета без каких-либо отличительных знаков. Передо мной услужливо распахнули дверь. Словно на занятиях, я аккуратно, заученным движением приподняла край платья и забралась внутрь. И ту же оказалась нос к носу с Его Величеством. Одна, в закрытой и уже мерно покачивающейся на ходу карете.
Тут я поняла, что устала паниковать. Ну не съест же он меня! И леди ректор знает, где я и с кем. Если что – родители выручат! Я отвернулась к окну и старалась думать о чем-то нейтральном, чтобы не оскорбить и не спровоцировать Его Величество.
Карета остановилась у храма. Зачем мы здесь? Недоумение и страх накрыли с новой силой. Вопреки всем правилам, Король вышел из кареты первый и подал мне руку, помогая спуститься. Я не могла отказаться. Радовало только то, что на Нём были белоснежные перчатки из дорогой ткани и мне не пришлось касаться его напрямую.
Было неуютно не только от самой ситуации, но и от того, что рядом с одетым в дорогой тёмно-синий кафтан с серебряным шитьём, серебряную маску, украшенную драгоценными камнями Королём в своём строгом платьице я смотрелась нелепо. Охрана обступила нас со всех сторон, и не оставалось ничего другого, как послушно следовать за Его Величеством.
Я удивилась, когда мы направились не к центральным воротам храма, а к маленькой неприметной боковой двери, которая вела в длинный коридор. После него мы очутились в просторном помещении, в центре которого стояла каменная чаша, чем-то напоминавшая королевский кубок.
Здесь нас встретил Главный настоятель, пожилой благообразный мужчина с добрым взглядом в серой рясе до пола. Покачав головой и пробормотав что-то про нетерпеливых юнцов, служитель попросил меня и Его Величество встать напротив друг друга с разных сторон огромной каменной чаши, которая была наполнена мутной водой. Потом настоятель, раскачиваясь из стороны в сторону, читал на древнем наречии какую-то тарабарщину, и, неожиданно схватив за руку, надрезал мне левое запястье.
Я вскрикнула, но служитель дождался, пока в чашу упадет пара капель крови, и обмотал порез белоснежным платком. К моему удивлению, то же проделали и с рукой Короля. И, судя по всему, он изначально знал, что так и будет! Ещё немного попричитав, Главный настоятель коснулся кончиком пальца жидкости в чаше и нарисовал какой-то знак у меня на лбу.