– Они забрали, – поняла меня с полуслова сестра.
– Твой? – я повернулся к ней.
– Мой тоже, – такого голоса с надрывом я от нее не ожидал, да ты прекрасная актриса моя сестра, – и мамины серьги тоже, – я бы прямо здесь и сейчас дал ей Оскар, красавица, я внутренне улыбнулся.
– Вот и объяснение Карел, – я протянул ему руку, движение получилось натянутым, потому что мешала тугая повязка вокруг тела, я обнаружил её только сейчас, пожатие доставило боль, но было терпимым. Я с удивлением посмотрел на руку, она была отекшей с синеватым отливом. Карел подчеркнуто четко кивнул мне головой и встал.
– Давайте сегодня мои ребята покараулят около вашего дома, на всякий случай, а завтра решим вопрос с поездкой.
– Хорошо, – ответил я, – но дежурить нет смысла, думаю эти отморозки сюда не сунутся, а завтра, как говорится – будет день, будет пища.
Утро выдалось солнечным.
Настроение было отвратительным.
Я заставлял себя пить кофе. Бутерброды, которые соорудила Ники, выглядели соблазнительно, но есть совершенно не хотелось. И виной тому было не только плохое физическое состояние, дурацкое недомогание, как при гриппе и боль во всем теле, но в первую очередь отстойное состояние духа. Вечером, после ухода Карела, Ники открыла, уже было рот, чтобы что-то сказать, но я жестом остановил её и демонстративно отвернулся. Хотелось обдумать сложившуюся ситуацию, проанализировать, а потом уже обсуждать что-то с сестрой. Но слабость (а может тому виной были лекарства) быстро отправила меня в сон. Проснувшись, я смотрел на всё немного под другим углом. Да у нас забрали ключ, да поколотили меня знатно, да у Ники стресс, да еще бухгалтерские книги забрали, в которые мы даже заглянуть не успели. Но зато мы живы, почти здоровы и у нас ничего не изменилось в планах, мы продолжим поиски, подумаешь один ключ, а можно попробовать и вернуть его. Найдём этого Павла. Наймем крепких ребят и спросим засранца…
Но настроение все равно было хреновым.
Ники сидела напротив и аккуратненько жевала бутерброд, изредка поглядывая на меня. Думала, видимо, что я не замечаю, как она на меня смотрит. Но разговор тактично не начинала.
– Ну чего смотришь на меня? – я прервал наше долгое молчание.
– Вова что мы будем делать? – в ее голосе была растерянность, а где же уверенная в себе и на всё готовая Ники, моя сестра-крутышка, всё знаю, всё вижу, всё смогу?