Анда увидела лишь сложный черно-серый узор с золотистым отливом. Страшно сдавило грудь, хрустнули кости голени. Воздух едва протискивался в легкие. Все онемело.
И вдруг стало легко, почти восторженно легко. Женщина с черными волосами улыбалась Анде и звала к себе. Mamá, mammina! Наконец-то мы вместе. Анда потеряла сознание.
Сетчатый питон сжимал свою добычу, пока не сломались все кости. Он широко разинул пасть и начал потихоньку заглатывать труп. Семь метров мышц сжимались и разжимались в особом ритме. Сначала стопы, потом бедра, пальцы рук. Пропихивать внутрь лопатки было труднее всего, и питон расширился, растянув челюсти гибкими связками до огромных размеров. Голова исчезла, а змея продолжала двигаться, протаскивая еду дальше в себя, превращаясь в страшный живой чехол для мертвеца.
Джесси жалобно выла уже несколько часов. Она беспокойно виляла хвостом, поминутно вскакивала с места и бежала на малейший звук, доносившийся со двора. Рис в ее миске лежал нетронутым. Он испортился. В доме стоял кислый запах несвежего риса и пустоты.
Рамин так и не оштрафовал Анду на 5 центов. Ни разу в жизни. Она никогда не опаздывала, и когда женщина не пришла на плантацию, отправил племянника, маленького Патуки, к дому Анды.