Он в обществе – как рваный макинтош.
«Иди, меняй!» – Фома советов полон.
«Керамику поставят на века!».
Но разговор, на счастье, был недолог,
А то б намяли шеи и бока.
Есть или не есть?
Ерёма убеждён. И стоек в этом,
Что лишний форс полезен не всегда:
Не золотым прикус сверкает цветом,
Зато имеется какая-то еда:
«Всё, что скопил, потратив на дантиста,
Как бы потом и с голоду не пасть!»
Фома притих. Нет больше слов речистых,
Побили козырем его большую масть…
В кредит «Стоматология» слепила
Ему улыбки драгоценной дар.
Так что жена лишь постное варила.
С одной картошки был теперь навар.
Знакома всем диета для разгрузки.
А тут весь год. И два уже идёт,
Как не едал Фома гусиной гузки.
С одной водичкой хлебушек жуёт.
В обед и на работе – корнеплоды:
Какой – в мундире, а каким – хрустит.
А что еще нам дарят огороды,
Роскошным золотом во рту Фомы блестит!
Ведь, урожай сбывается на рынке.
Вся выручка – на взнос очередной.
Но пени на проценты, как свининка,
Растут, едва пропустишь срок, какой!
Лишний аппетит
Ерёма пост, конечно, соблюдает,
Но не с того, долгов, что давит гнёт.
Он в разговение колбаску нарезает,
Копчёный шпик с прожилками жуёт!
Мосты железные не хуже мясорубки
Справляются с задачею своей.
Так что калорий множество в желудке
Усвоено бывает без затей.
И всё ж, непредусмотренных расходов
Едок отменный избежать не смог:
Костюмчик тесноват, стал для походов,
И в брюки, как-то утром, влезть не смог.
Корил жену, что прежде: «Брать «на вырост»
Не догадалась верхнее шмутьё!».
Она в ответ: – «Виной тому ли сырость,
Кол мало и нижнее бельё?!
Пореже б ел, тогда бы и одежду
Не приходилось часто так менять!»
И выразила гневную надежду,
Что кто-то в доме будет: «Меньше жрать!».
И привела примет тут ненароком,
Который до корней его вспылил:
«В дверь не пройдёшь, ни прямо, и ни боком.
Такой живот с обжорства отрастил!».
Спасение
Что ж до примера верного питания,
Далёко не пришлось за ним ходить,
Само явилось эфемерное создание:
Сосед решил Ерёму навестить!
Худой – как щепка. Брюки – на верёвке.
Грызёт морковку, в сенцах что поднял.
Ещё и скорбно сдвинутые бровки
Указывают – как оголодал!
Тут понял всё упитанный хозяин.
Нашёл ответ на все упрёки он.
Сначала гостя угостил, как барин,
Потом и зубника взял телефон.
Вход и выход
Излишества всегда не в пользу будут:
Ерёма в кресло у дантиста сел
Оно и набок, да еще посуда