– Понравилось, это интересно, только жарко.
– Ну вот. А если бы я делал какие-нибудь самурайские мечи, которыми людей режут, а не клинья в метрострой, тебе было бы не интересно? На всём свете есть только три вещи, на которые можно смотреть вечно: это как горит огонь, как бежит вода и как работает человек. И, по-моему, профессионал достоин уважения, будь он хоть врач, хоть кузнец, хоть киллер.
– Ну ладно, профессионал, пока перекуриваешь после завтрака, сходи-ка за водой,– мать встала и начала убирать посуду со стола.
– Мам, ты что-то выглядишь неважно.– Сергей заглянул ей в лицо.– Ночью опять не спала?
– Боюсь я тут одна ночевать. Папа вчера не приехал, Стёпа куда-то с вечера умотал,– она кивнула на спящего на диване огромного полосатого кота.– Папа точно ничего не говорил? Может, на работе что?
– Не знаю.– Сергей сделал вид, что вспоминает, хотя точно помнил, что на работе никаких авралов не предвиделось.– Может опять авария какая-нибудь. Я вчера пораньше смылся.
С работы они ушли, как обычно, вместе с отцом, но Сергей решил соврать, чтобы хоть как-то успокоить мать.
– Не беспокойся, сегодня приедет,– он чмокнул мать в щёку.– Спасибо за завтрак,– чмокнул в другую.– Колонку не сломали ещё?
– Да нет, но говорят, что на неделе колодец почистили, так что ближе,– мать подала ему два ведра, одно вставленное в другое.
– А, двадцать метров не расстояние. Ладно, я помчал, а ты пока придумай мне занятие.
Он чмокнул её ещё раз, увернулся от ответного поцелуя и выпрыгнул в дверь.
Полдень в любом коллективном саду самое рабочее время, независимо печёт ли солнце, или идёт дождь. Это не дача, чтобы отдыхать пузом кверху, тем более если саду не больше десяти лет. Работы в нём непочатый край, а времени на эту работу только два дня в неделю. И поэтому женщины трудятся, пытаясь вырастить какой-никакой урожай, а мужчины для того чтобы женщинам было удобней. Первые копаются на огородах и в теплицах, вторые строят дома, бани, туалеты, те же теплицы. И делается всё это легко и даже весело, потому что делается это всё только для себя и ни для кого больше, а работа для себя, для своей семьи – это не работа, а удовольствие.
Сергей шагал на колонку и видел эту привычную уже картину. С тринадцати лет, с перерывом на два года, он со своими родителями создавал этот уголок труда и отдыха. Вместе с отцом, иногда привлекая то отцовских друзей, то его, возвели стандартный дачный дом, поставили баню, две теплицы, вырыли колодец, помогая между делом матери на огороде. И всё сами, своими руками, хотя отец был токарь, а он сам кузнец. Учились всему тут же, как говорится, на собственных ошибках и русских пословицах, которыми, когда мать не слышала, выражался отец. И если честно, получилось не очень плохо. А если совсем честно, то даже лучше, чем у некоторых. Единственное, что не нравилось Сергею, это то, что надо было сюда ехать и отсюда уезжать. То есть сам процесс езды. Полчаса на троллейбусе до вокзала, потом пятьдесят минут в переполненной электричке. Тоска! Но променять на сад где-нибудь в черте города он ни за чтобы не согласился, даже если бы тот находился в пяти минутах ходьбы от дома. Тут был лес, который он очень любил, река, на берегу которой очень хорошо было посидеть с удочкой. И не просто посидеть, а именно порыбачить, потому что рыба в реке водилась, несмотря ни на какие катаклизмы. И вообще, нравилось ему тут.