Игемон. Размышления о региональной власти в России - страница 46
Кроме того, для системного внутреннего обустройства Руси, прежде всего для развития коммуникаций, связывающих центр с «регионами», монгольское влияние было отчасти позитивно. Начала регулярно проводиться перепись населения. Для оптимальной связи ордынского хана с окраинами всюду были учреждены ямы – почтовые станции, где содержали разгонных ямских лошадей, с местом отдыха ямщиков, постоялыми дворами и конюшнями. На Руси ямом стали называть и все селение, крестьяне которого подряжались на почтовую гоньбу.
После распада Золотой Орды ямская система на Руси (впоследствии и в Российской империи) сохранилась и использовалась для непрерывной связи между российскими городами. С помощью системы ямов, расположенных на расстоянии 40–50 верст (43–53 км) друг от друга, с Москвой были соединены Архангельск, Новгород, Псков, Смоленск, Нижний Новгород и все северные, а позднее и юго-западные русские города.
Ямская повинность отбывалась или всем окрестным населением, обязанным по требованию правительства доставлять в определенные пункты лошадей с проводниками, или выполнялась ямщиками из охочих людей, устроенных на особых землях в ямских слободах. Все дела по ямской гоньбе со временем сосредоточивались в Ямском приказе (этот департамент Московского великого княжества упоминается с 1516 года), переименованном в 1723 году в Ямскую канцелярию.
Впрочем, этим вся забота ханских наместников о подвластных землях, кажется, и ограничилась. Если историки фиксируют в Х веке социальную заботу великого князя Владимира Святославича об «увечных, больных и убогих», а в XI веке отеческое попечение Ярослава Мудрого о многих промыслах «в регионах», то в годы правления ханских наместников, кажется, все замирает.
Так, бортничество было известно на Руси издревле, всегда являясь одной из важных отраслей ее хозяйства. Особое развитие оно получило в лесах Приднепровья, Десны, Оки, Воронежа, Сосны и других рек, пограничных со степью. При этом самый богатый торг воска был в Великом Новгороде. Мед и воск наряду с мехами служили главным предметом экспорта из Руси. Даже в Русской Правде Ярослава Мудрого было записано отдельной строкой: «А от двоих пчел на 12 лет приплода роев и старыми пчелами 200 и 50 и 6 роев…» Итальянский ученый Паоло Джовио в XVI веке пересказывает со слов российского посла Дмитрия Герасимова историю, похожую на байку, о том, как «один крестьянин из соседственного с ним селения, опустившись в дупло огромного дерева, увяз в меду по самое горло».