– Да будешь ты наконец говорить, что стряслось, или я тебя с веток так турну, что кубарем улетишь в сосновую рощу! – разгневался Клен, – Смотри, как ты их всех напугала, вся лужайка дрожит, того гляди, все лепестки растрясут.
– Говори – не говори, а нет вам спасения. Своими глазами видела – газонокосильщик сюда идет! Я, разумеется, быстрее его лечу, но часа через три и он сюда явится.
– Как – газонокосильщик!? Какой еще газонокосильщик, нашу лужайку отродясь не трогали, цвели, как хотели! – зашумели цветы.
Бело-розовая пышная таволга от волнения половину цветочков из шапки своей просыпала, а клевер только головкой покачал:
– Так я и знал, что рано или поздно и до нас человек доберется. Надо экологов вызывать, говорят, они природу защищают.
– Каких еще экологов, – воскликнул горестно Клен. – Это же усадьба, частное владение, здесь хозяин что хочет, то и творит, хоть под грядки вас всех перекопает.
Ромашки тут же расплакались, реснички у них намокли. А колокольчик принялся изо всех сил трезвонить:
– Динь-дон, динь-дон, феечка Анечка, спаси нас, милая, динь-дон, динь-дон, феечка Анечка, просыпайся скорее, голубушка!
Анечка проснулась, протерла глазки и выглянула в окно. Она еще сквозь сон слышала, как стрекочет над лужайкой Сорока, как сердито шумит Клен. Но когда встревожено зазвонил колокольчик, она сразу вскочила с постели. Каждое утро она бежала на любимую полянку поздороваться с цветами, вдохнуть их аромат, и лишь потом шла умываться и завтракать. Но что это цветочки сегодня так расшумелись, почему вдруг колокольчик начал тревогу названивать?
Аня помчалась на лужайку и тут услышала страшную новость про газонокосильщика. Да что же это такое! Ведь папа обещал ее любимую полянку не трогать! Может, тетка Сорока все перепутала? Она известная паникерша, весь лес про это знает.
– Может, и паникерша, однако сроду я не врала, – обиделась Сорока. – Спроси у кого хочешь в лесу, зря Сорока не стрекочет. Я как служба безопасности здесь, всех предупрежу, всех оповещу, но зря, без повода, клюв не разину.
Это правда, Сорока зря не стрекочет… Что же делать, как лужайку спасти? Подумала Анечка самую малость – и придумала.
– Согласитесь ли вы, мои милые, подняться в воздух? Ну, хоть на часок?
– А потом что, опять лужайка наша станет? Ты нас что, в вазочку пока поставишь? А если он без нас все тут выкосит под корень, как мы жить без стебельков будем?