Вся картина произвела на Петровича неизгладимое впечатление. Он так мне и сказал:
– Котофеич, то, что было под трениками большего размера, никогда не изгладится из моей памяти, понял!
Явление же самого Петровича произвело поначалу на мастериц обратный эффект.
– Ой, тетечка, черный… – сообщила о его прибытии та, что казалось помоложе, своей коллеге, которая, еще не открыв лица, уже смутила полуафриканскую душу Петровича.
– Ты что в чужую квартиру врываешься! Двух слабых женщин пугаешь! – закричала она, хотя все, чем мог кого-либо напугать Петрович в тот момент, были лишь его неожиданное появление и пресловутая экзотическая внешность. – Чего тебе надо!?
– Может, это насильник? – с невинной кокетливостью предположила молодая.
Ситуация начинала приобретать неожиданный оборот. И Петрович решил прибегнуть к мирным переговорам, тем более, что кроме профессионального долга, у него возник и личный интерес.
– Гражданочки, – обратился он к той, что столь решительно намекнула о женской слабости: – Я телевизионный мастер, я по вызову пришел, – и тут же предъявил выданные ему на Петровке чемоданчик с инструментом и фальшивую квитанцию из телеателье.
Его мечта вытерла вымазанные клеем руки о свое сокровище и недоверчиво начала читать квитанцию. Юная товарка стояла за ее плечом и тоже читала квитанцию, усердно шевеля губами.
– Тетя Тома, а он, правда, – мастер, – сказала она.
– Ну, раз мастер, пусть работает, – ответила та, чье имя он только что узнал.
В телевизорах Петрович разбирался, как я в самолетостроении. Один лишь опыт телезрителя подсказывал ему, что в них бывают ручки, кнопки, шнур с вилкой и дырка для антенны, а также лучевая трубка. Этого было вполне достаточно: по плану операции ему следовало звонить начальству и докладывать о всех приходящих и уходящих. Разработанная для капитана Ящикова легенда предусматривала называть женщин «диодами», а мужчин – «триодами». Но на беду телевизор профессора оказался японским и, сами понимаете, никакими диодами и триодами в нем не пахло. Несмотря на это, Петрович невозмутимо достал отвертку и отвернул агрегату заднюю стенку.
Потом он разыскал под измазанными клеем газетами здешний телефон, условным кодом доложил о своем прибытии и о том, что в телевизоре наблюдается два диода, а лучевой трубки, то есть хозяина, – нет. Его начальник спросил, на месте ли рояль, на что Петрович сообщил, что пока его не видно, поскольку в квартире ремонт и вся мебель накрыта тряпками и старыми газетами.