Они почти допили в полном молчании бутыль. Оставалось граммов сто. Тут Ястреб, видимо чтобы разрядить обстановку произнёс: " Сейчас бы мясца горячего, да с костра.» Михалыч оживился: «Меня петух один достал, падла, всех перетоптал, на детей кидается. Орёт по зорьке часа по два. Соседи воют уже. Борька из-за забора грозился башку ему оторвать. Может того? Гада этого…» Они оба посмотрели на Прохора Владимировича- «мол, как ты, Проха, согласен?» Тот молча встал и взяв топор, вышел во двор. Парочка ренегатов шмыгнула за ним. Закурили. От того что накал спал, их стало развозить. Зашатало троицу. Попытался было Ястреб схватить петуха, ничего не получилось. Тот резво отскочил в сторонку. Из курятника вышли ещё двое. Внимательно посмотрели на троих представителей гомо сапиенс. Пару раз вытянули шеи в их направлении и пошли клевать по двору всё, что попадётся. Прохор Владимирович вяло промямлил (градусы его уже начали прибивать): «А давайте мы им в кормушку зёрен кинем и самогонкой зальём. Они отрубятся, мы тогда твоего, Михалыч, отморозка спокойно и прикончим». Михалыч сходил за пшеницей, Ястреб принёс остатки самогонки. Насыпали в миску, залили. Стали ждать.
Петухи, в количестве трёх экземпляров, резво накинулись на пьяный корм… Окосели быстро. Стало их швырять из стороны в сторону. Приговорённый, здоровенный коричневый бандюга (смесь брама с кем-то) начал горланить песню. «Пускай поорёт напоследок» – мелькнула мысль у Михалыча. Тот пел и не отрубался. Два других, пьяно шатаясь, стояли и молчали. Наконец, главный упал. Всё. Только Михалыч схватил петуха за шею, эта парочка с дикой яростью кинулась в его сторону. Ястреб орал, лёжа на земле. Это один из петухов, пробегая мимо, просто смёл его с дороги. Михалыч попытался было защититься от наскока одного из пьяных бойцов импровизированным щитом из петуха, но тщетно. Он был атакован по всем правилам боя без правил. Петух взлетел и вцепившись когтями в Михалычев воротник рубашки со всей дури стал долбить клювом Михалычу в лоб! Михалыч орёт, Ястреб к нему, но и его атаковали. Второй петух. Он взлетал вверх, со стороны спины и бил клювом в Ястребиную лысину. Жуть! А Прохор Владимирович застыл как фитиль и всё пытался сообразить, что ему, собственно, делать в данной ситуации? Стоял и тормозил. Михалыч орёт. Морда у него буквально запечатана петушиной массой, яростно клюющей в лоб и рвущей уши. Кровища льётся. Ястреб бегает от другого бандюги. Тот всё наскакивает со спины и долбит клювом в затылок. Тоже кровища, но не таким потоком, как у Михалыча. А Прохор Владимирович стоит, думает. Потом решил Михалыча спасать. Спас, в общем. Одним ударом. Что схватил, тем и шарахнул сбоку. Петуха как ветром сдуло. Упал как убитый. Рядом Михалыч упал. Тоже как убитый. Она хоть и деревянная, но всё же лопата. А Ястреб всё по двору скачет. Прохор Владимирович изловчился и второго петуха, когда они друг за другом мимо него пробегали, сверху долбанул. Тот даже кукарекнуть не успел. Лёг рядом с двумя. А шея третьего так и была зажата в Михалычевой руке. Прохор Владимирович даже вспомнил Пушкинскую поэму «Руслан и Людмила». Ту часть, где Руслан произносит: «О поле, поле, кто тебя, усеял мёртвыми костями…»