Но как только она спела первые ноты, Юрген вмешался.
– Секундочку, пожалуйста.
Оркестр прекратил играть.
– Мадам Буридан, у меня возникла одна идея… – начал Юрген в микрофон, но не продолжил, а неожиданно вскочил и пошел в сторону сцены.
Мадам Буридан – это была она, Анника. Когда они с Пьером начали свою совместную жизнь и работу, сразу возник вопрос, под каким именем Аннике во Франции выступать. Свою фамилию Пьер отверг, она была весьма обыкновенной и не позволила бы создать вокруг Анники легкую таинственность, которую муж считал необходимой. Фамилия самой Анники, Лоодер, в эстонском написании выглядела бы глуповато, Пьер предложил поменять ее на французское Lauder, но это в свою очередь не понравилось Аннике, она не хотела, чтобы ее связывали с парфюмерной фирмой. Вот тут ей и вспомнилась девичья фамилия бабушки Виктории, которой дядя Пээтер уже пользовался в качестве псевдонима. Пьер эту идею одобрил, и она стала Буридан.
Поднявшись на сцену, Юрген подошел вплотную к Аннике и сказал приглушенно:
– Мадам Буридан, по-моему, эта мизансцена слишком обыденна. Я долго думал, как бы ее оживить, и сегодня ночью меня озарило. Тот текст, который вы поете – Виолетта словно обнажается перед публикой, не правда ли?
– Скорее, она разговаривает с собой.
– Ну, это почти одно и то же. В любом случае, в этой арии она до предела честна, так сказать, совершает духовный стриптиз.
– Возможно, в какой-то степени, – согласилась Анника неохотно.
– Ну так себя и ведите.
– В каком смысле?
Анника почувствовала, что краснеет.
– В самом прямом. Садиться не надо, останьтесь стоять, и с первой же фразы начните расстегивать платье. К quell´amor ch´e´ palpito пуговицы должны быть расстегнуты, там сделаете небольшую паузу, а когда дойдете до Sempre libera, срываете с себя платье, отбрасываете и допеваете арию – словно вызов, стоя посереди сцены, лицом к публике. Все понятно?
Анника была так потрясена, что не смогла произнести ни слова. Пока она думала, что и как возразить, Юрген уже повернулся к ней спиной и спустился обратно в зал.
Джованни, который их разговора не слышал, посчитал, что обо всем договорились, поднял палочку и подал Аннике знак – первые ноты она должна была спеть без оркестра.
Хорошо, подумала Анника, петь я могу.
– …è strano, è strano… In core scolpiti ho quegli accenti!