Культурно-диалогическая педагогика личностных смыслов: введение в XXI век
«Вторая свежесть – вот что вздор. Свежесть бывает только одна – первая, она и последняя».
Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»
Когда я открыл книгу Сергея Курганова «Ребёнок и взрослый в учебном диалоге», то меня охватило амбивалентное чувство – радости и грусти: чувство радости, которое сродни озарению, сопутствующему поражающему воображение открытию произведения Мастера в булгаковском смысле слова; чувство грусти – оттого что во времена «педагогической весны» конца 1980-х гг., когда мною разрабатывалась идеология вариативного смыслового образования, я каким-то образом прошёл мимо исследований Сергея Курганова, опирающихся на замыслы Школы диалога культур.
Почему я так говорю? Потому что исследования Школы диалога культур открывают для образования поразительные ценностные горизонты. Перед нами произведения мастера, которому удалось породнить меж собою ранее мало совместимые концепции диалогического сознания Михаила Бахтина, концепцию диалога культур Владимира Библера, школу культурно-исторической психологии Льва Выготского и культурно-деятельностный подход Алексея Леонтьева. Всё это близкие для меня имена, точки опоры, к которым я непрестанно обращаюсь, отыскивая смыслы своих поступков и действий.
Меня всегда мучили несколько вопросов, которые, так или иначе, пестрели на страницах многих текстов, посвящённых Л. С. Выготскому:
– Почему Выготский практически не упоминает в своих исследованиях ни Бахтина, ни Шпета?
– А почему Шпет или Бахтин оказываются словно немыми по отношению к тому, что делал Выготский?
– Каковы были линии пересечений и расхождений между Л. С. Выготским и А. Н. Леонтьевым?
– Почему линии мысли, идущие в психологии от Л. С. Выготского к Д. Б. Эльконину и В.В. Давыдову, нередко воспринимаются отдельно от линий, связанных со школой А. Н. Леонтьева?
Эти вопросы до сих пор открыты для полемики, обсуждения, а иногда для игр критиков, увлечённых поиском «жареных фактов» и желанием обличить, кто в чём не прав. Мне по большому счёту мало интересны как критика ради критики, так и попытки через биографический анализ объяснить «слепоту» разных исследователей к подходам друг друга. Меня всегда интересовало другое – то, что отразилось в точной формуле, которая была предложена Джеромом Брунером в его статье о Выготском и Пиаже