страдание. И именно их так любили пользовать на восьмом этаже, куда из подземелья вели скрытые лифтовые шахты в западном крыле здания, противоположном центральному входу.
В пытках и унижении часы казались пленнику годами. Арсенал хозяйки лупанария содержал немало приспособлений для полного подавления сознания, и самого глубокого познания плоти. Она брала его, как мужчина берет женщину, играла в омерзительные игры, знакомые лишь самым отъявленным извращенцам. Юноша знал – мучительница не выпустит его из своих когтей никогда, и не отдаст даже самой Смерти – покуда его тело не истлеет само в этих проклятых стенах. Но он не представлял всех глубин её опаленной жаром ярости души.
– Теперь свободны, – вдруг ласковым голосом пропела девушка своим сопровождающим, и те послушно исчезли из её покоев, затворив за собой тяжелую дверь.
Взглянув в испуганное, сведенное судорогами лицо, хозяйка внезапно ощутила, как колотится собственное сердце. Так странно было знать, что оно ещё бьётся в груди. Сегодня она так и не смогла целиком отдаться удовольствию. Разум глумливой и жестокой садистки вдруг отказался подчиняться её воле, и заставил окунуться в калейдоскоп всех прожитых лет.
Родители часто смеялись, вспоминая, что первым словом двухгодовалой крохи было «я». А вторым – «ли». Никто долго не мог понять, откуда оно взялось, пока не догадались, что так звали персонажа детского мультфильма, случайно увиденного ребенком в этом полубессознательном возрасте. Оттого дома Тину иногда называли «принцесса Я-Ли», когда хотели напомнить, что она навсегда останется для мамы и папы их маленькой дочкой. Разве могли они догадаться, каким будет заколдованный замок, который приютит в своих стенах их синеглазую принцессу?
Единственная дочь добропорядочной четы Мельниковых росла шумным и непоседливым ребенком. Разбитые коленки и расцарапанные лазаньем по деревьям ладони, перелом ключицы, шрам от укуса собаки – все это было неотъемлемой частью детства Тины. А потом – первая влюбленность, неумелый макияж и безрассудство переходного возраста – тех лет которые кажутся самыми важными и долгими в жизни, пока, наконец, не остаются лишь воспоминаниями, уступая неотвратимо цветущей молодости. Но вместе с ней пришли и настоящие, взрослые чувства, впиваясь когтями прямо в нетронутую душу.