3) 5 суток домашнего ареста – за самовольную езду по территории части на служебном автомобиле. При этом я разметал любимую командирскую службу и чуть не сбил бюст Ленина.
На этом в деле молодецкой лихости, в том числе и морской, была поставлена точка.
Я бы мог подметить у себя и другие качества типа уверенности, практичности, целеустремленности, осторожности и т. д., но боюсь перехвалить себя. Когда сочиняешь такой опус, невольно вспоминаешь больше положительного, а не негативного. Тем более когда идет речь о молодости. Она всегда на склоне лет кажется прекрасной и лишенной каких-то темных оттенков.
И все же о целеустремленности. Мы с женой, подводя итоги прошлого, с удовлетворением отмечаем, что выполнили все Божьи заповеди относительно детей, домов, деревьев.
Одновременно констатируем, что всегда имели планы на ближайшую и отдаленную перспективу, всегда успешно добивались их претворения. К этим планам можно отнести:
– создать большую и дружную семью;
– вывести своих детей в люди и способствовать в том же внукам;
– мне стать морским офицером;
– служить в разведке;
– повидать мир, поработать за границей;
– добросовестно служить и работать;
– перебраться в Москву;
– жене работать в ВЦСПС;
– приобрести автомобиль;
– построить дачу;
– организовать свой быт на достаточно высоком и возможном для нас уровне.
Все это решалось не спонтанно, а тщательно планировалось и настойчиво осуществлялось. Никаких случайностей здесь нет.
Если говорить о мире, то мне удалось побывать практически во всех странах Европы, ряде государств Африки, в США, Канаде, Бразилии, Турции и на Бермудских островах. Вместе с женой мы работали на Кубе, жили в Австралии, бывали в Дубае, Таиланде, Вьетнаме, Пакистане. Жена посетила Болгарию.
Конечно, я обладал честолюбием. Но соотносил его со своими возможностями и окружающими реалиями. Мне, естественно, нравилось быть на виду, иметь высокие оценки своей деятельности, своевременно получать воинские звания, успешно продвигаться по служебной лестнице. Но я четко оценивал свои силы и, например, в адмиралы не рвался. Имел в виду некоторую свою ленцу, а также ограниченность вакансий в разведке.
Правда, однажды прошел слушок, что мне могут предложить должность начальника разведки Тихоокеанского флота. Почему-то искали такую фигуру не среди громких имен, а между обычными капитанами 1 ранга. Адмиралом быть хотелось, слов нет. Но, отслужив на Камчатке три года, я считал, что свой долг перед Дальним Востоком я выполнил. А тут представил: каждый день спозаранку стоять перед командующим или начальником штаба флота и докладывать обстановку. Опять же участочек работы: от Владивостока до Чукотки и весь Тихий океан. Куча специальных кораблей и береговых частей. Во всех из них пьют водку, ходят в самоволку, ломается техника, гибнут люди. Случаются брогары, международные скандалы. Нет уж, лучше подальше от таких дел. Ехать туда ни под каким соусом не хотелось. И, видимо, не зря. Назначенный на эту должность один из моих коллег, Гена, действительно через год погиб в известной авиационной катастрофе в Ленинграде вместе со всем командованием Тихоокеанского флота. Видимо, Бог оценил мою скромность. И отвел.