Внешне спокойная и сдержанная, Антуанетта терпеливо ждала, когда ее вызовут в зал суда для дачи показаний. Она тихо сидела на жесткой скамье между чужими людьми – мать не пришла поддержать ее в этот день. В своей серой юбке и старом школьном пиджаке, слишком просторном для ее стройной фигурки, с аккуратной стрижкой под пажа, она выглядела очаровательным подростком. И лишь бледность и темные круги под глазами указывали на множество бессонных ночей, а легкое подрагивание правого века свидетельствовало о пережитом стрессе.
Она чувствовала себя слабой и истощенной после перенесенного недавно аборта и последующей за ним болезни. Шок и последовавшая за ним депрессия принесли с собой неестественное спокойствие, которое воспринималось другими как самообладание ребенка, повзрослевшего раньше времени.
После всех этих тяжелых испытаний ее чувства притупились, и, сидя около дверей зала суда, она почти ничего не испытывала. Она знала, что после суда пойдет домой к матери, которая больше не любит ее, и что ей предстоит встретиться лицом к лицу с городом, где все обвинили в происходящем ее. Тем не менее жизнь научила ее скрывать свои эмоции, поэтому внешне она казалась совершенно спокойной.
Наконец двери зала суда распахнулись, и оттуда быстро вышел секретарь. На этом ее ожидание закончилось. Она знала, что он пришел за ней.
– Антуанетта Магуайр, у судьи есть несколько вопросов к тебе.
Секретарь жестом указал, что она должна следовать за ним, повернулся и пошел назад в зал суда.
Сержант полиции и его жена ободряюще улыбнулись, но Антуанетта даже не заметила этого. Сосредоточенная, внутренне застывшая, она последовала за секретарем в черном одеянии. Давящая тишина в зале суда заставила ее остановиться. Даже не поднимая головы, она чувствовала, как отец сверлит ее взглядом со скамьи подсудимых. Все вокруг казалось суровым и безжалостным: черные унылые одеяния адвокатов, ярко-красная мантия судьи, их парики и серьезные выражения на лицах.
Антуанетта стояла и ждала – маленькая застывшая фигурка, – не понимая, что от нее хотят. Формальности судебной процедуры сбивали с толку и озадачивали ее, она ждала хоть каких-то указаний. Вдруг она почувствовала, как кто-то дотронулся до ее руки и показал, где ей нужно встать. Автоматически она сделала несколько шагов к свидетельской трибуне, из-за которой едва была видна ее голова. Теперь к ней обратился судья. Повторив слова секретаря, он сказал, что у суда есть к ней несколько вопросов. Секретарь подал ей Библию, и дрожащим голосом она повторила клятву: