– Так вот как ты въехал в дом, – проговорил я, подражая его манере говорить. – «Нашел», да уж, «нашел», как же!
– Ты думал, что я снял его через агентство? – прорычал он. – Честно, Банни, я был уверен, что ты понял шутку.
– Почему бы тебе не найти дом, – спросил я, – и не заплатить за него?
– И зачем мне это делать, – возразил он, – в трех милях от Олбани? Кроме того, мне не было бы никакого покоя, и я правдиво описал свой отдых.
– Ты на самом деле остаешься в доме, который решил ограбить?
– Не грабить, Банни! Я ничего не украл отсюда. Но в остальном ты прав: я остаюсь здесь ради отдыха, о котором может мечтать любой занятой человек.
– Мне здесь не будет отдыха!
Раффлс засмеялся, зажигая спичку. Я последовал за ним в комнату, которая должна была быть ничем непримечательной гостиной, но надзиратель переделал ее в свой кабинет, расположив повсюду книжные шкафы, и тогда я понял, о каких книгах говорил Раффлс.
Я не смог проинспектировать много. Раффлс зажег свечу и поставил ее внутрь своей шляпы, дождавшись пары восковых капель, чтобы прилепить ее. Таким образом, свет падал овалом на потолок, оставляя почти всю остальную часть комнаты в темноте.
– Извини, Банни! – сказал Раффлс, садясь на письменный стол, сукно с которого было убрано, попутно расположив там же самодельный фонарь. – Средь бела дня, когда свет нельзя увидеть снаружи, у тебя будет столько искусственного света, сколько пожелаешь. Если ты планируешь писать, то рекомендую стол у камина. Тебя никто не прервет здесь. Но, к сожалению, никакого ночного света или электричества! Ты можешь видеть, что их последняя задача заключалась в том, чтобы закрепить эти ставни. Они, похоже, сняли со стола обивку, чтобы добраться туда, не наступая на сукно, но эти дурацкие ставни не закрываются до конца, и полоса, которую они оставляют, позволит жителям соседних домов увидеть нас, если мы зажжем свет после наступления темноты. И не дотрагивайся до телефона! Если ты коснешься его, работники телефонной станции сразу узнают, что дом не пустует, и я бы не надеялся на то, что полковник не сообщил им, сколько его здесь не будет. Он довольно педантичен. Посмотри хотя бы на полоски бумаги, которые он разложил, чтобы его бесценные книги не запылились!
– Он полковник? – спросил я, понимая, о ком говорит Раффлс.