Чувствуя себя немного неловко, Александра все-таки приветливо улыбнулась:
– Рей, добрый день! Проходи, проходи…
Она подхватила из большой корзины на тумбочке пирожок, завернула его в салфетку – их стопочка была приготовлена заранее – и протянула Рею. Он судорожно вздохнул, вытащил, наконец, из-за спины руки:
– Подарок… Тебе… С днем рождения!
Александра замерла: то, что принес этот гость, не было какой-то безделушкой. Это была первоклассная работа – в изящной резной рамочке, словно живой, горел Солнечник. Такую работу можно было продать за дорого! Александра взглянула на Рея и уже глубоко вдохнула, чтобы ласково отказаться, но тут же поняла – нельзя! На лице мальчика – хотя какой он мальчик, вон как вымахал, настоящий взрослый парень! – были написаны и отчаяние, и надежда, и любовь, которую он пытался, но не смог спрятать.
Александра выдохнула, вдохнула и, наконец, придумала, что сказать:
– Это чудо! Ты потрясающий мастер! Конечно, такую вещь нельзя вот так запросто дарить, но я не в силах отказаться, так она мне нравится… Спасибо тебе!
Рей вспыхнул от радости, глаза заблестели… Александра протянула ему пирожок, пошутила:
– Может, возьмешь всю корзинку? Ты заслужил!
Шутку он пропустил мимо ушей, пирожок взял, но остался стоять на месте. И Александра знала, почему – каждого ребенка за его подарок она непременно целовала в щечку. Но он же не ребенок! Оба застыли в ожидании. Но по-настоящему взрослой здесь была, конечно, только она, поэтому уступила. Поднялась на цыпочках и прикоснулась губами к щеке Рея.
Александру не удивила жаркая волна, хлынувшая на нее от этого сумасшедшего влюбленного парня. Но поразил и смутил жар, вспыхнувший в ней самой.
Рей посмотрел на нее совершенно счастливыми глазами и убежал, прижимая к груди пирожок. А она опустилась на «привратную» табуретку и попыталась отдышаться, ругая себя: так нельзя, нельзя! Он, хоть и вымахал под стать богатырю-отцу, но совсем еще мальчишка. Он просто не понимает, что так нельзя. И это у него еще пройдет, обязательно пройдет!
Убеждала себя – и сомневалась…
Немного успокоившись, Александра встала, посмотрелась в небольшое зеркальце в прихожей – ай-яй-яй, щеки покраснели! – и пошла будить Яниту. Пускай красавица встает, пока пирожки горячие. Она их тоже очень любит.
Янита, разумеется, еще спала. Свернулась под одеялом, закрывшись едва не с головой, лишь клочок волос выбился на подушку.