– От шампуня с такими компонентами в составе секутся концы.
«Спокуха, Шацкая. Дездемону сегодня не душим».
Пробурчав что-то нечленораздельное напоследок, Даня потопала в ванную. Вымыла руки, оценила себя в зеркале. Видок – ужас из ада. Из импровизированной прически торчат волосы, палантин обвязан вокруг тела, как погребальные тряпки, кое-где белеют повязки. Тушь потекла и застыла комочками в уголках глаз. Помада наполовину съедена. Про усталость и болезненный вид и упоминать не стоит.
В комнате Яков все также сидел на кровати. Даже позу не поменял. Только шампунь водрузил на прикроватную тумбочку.
– Где информация по проекту? – сухо спросила Даня.
Взяв с дивана папку и одну из пухлых декоративных подушек, девушка присела на пол, прижавшись спиной к кровати. Примерно через минуту она услышала за собой тихое шевеление, а потом Яков приютился на краешке. Прилег на живот, уткнувшись лбом в плечо Дани.
«Ластится? – Даня слишком утомилась, чтобы удивляться. Даже сил дернуть плечом не было. А может, она просто не хотела лишаться той толики тепла, что перетекала в нее от прикосновения разгоряченного мальчишечьего лба. – Не припомню, чтобы у нас были такие отношения».
Она с усилием вглядывалась в текст описания проекта, но внимание то и дело возвращалось к теплому прикосновению. Яков тоже не спешил отстраняться.
– Как себя чувствуешь? – тихо кашлянув, спросила Даня.
– М? – Мальчишка даже не пошевелился.
– Ничего не болит? Ты ведь тоже на лед грохнулся.
– Ты смягчила удар. – Он чуть повернул голову к ее лицу, мягкие локоны пощекотали оголенное плечо и коснулись девичьей щеки.
– Чудно. – Даня втянула щеки и слегка прикусила внутреннюю их сторону. – Так и буду везде представляться. «Здравствуйте. Я – подушка безопасности для принцесс».
Яков что-то недовольно пробурчал. Все его ворчание ушло в покрывало.
– Лады, – не растерялась Даня. – Тогда я – подушка безопасности только для одной-единственной Принцессы Якова Левицкого.
Бубнящий клубочек около ее плеча замер. Даня тоже не шевелилась. Где-то далеко слышались голоса не торопящихся отойти ко сну постояльцев, с улицы изредка доносились вялые автомобильные гудки.
Руки крепче сжали плотную обложку папки. Даня напряглась, почувствовав, как сзади по ее шее чуть ниже забранных волос прошлись чужие пальцы. Яков пару раз «царапнул» шею – без ногтей, кончиками пальцев, будто притомившийся после игр котенок, лениво цепляющий сунутый под нос фантик на веревочке.