Тревожась все больше, она взглянула
на дверь. Хэссу Лирамель вполне доверяла — он помог Али, да и Карл
очень уважительно о нем отзывался, — но сейчас ей было не по себе
рядом с травником. Стараясь не глядеть на него, она стала осторожно
разматывать бинт. Ей не верилось, что настолько пустяковая рана
могла так кровить. Тем более чары Ордена на Лирамель никогда не
действовали, и было бы странно, если бы ни с того ни с сего вдруг
стало бы по-другому.
Шов был мелким и аккуратным — Карл
всегда старался, чтобы после его работы не оставалось шрамов. Было
непонятно, почему кровь никак не останавливалась.
— Позвольте? — Воспользовавшись тем,
что она отвлеклась, Хэсс подошел и, крепко взяв ее за запястье,
взглянул на рану. — Странно…
Взяв горсть серого, как пепел,
порошка, травник осторожно присыпал им рану и почти силой усадил
Лирамель в кресло.
— Распускать, пожалуй, я не стану,
лекарства будет достаточно. Но перевязать надо, — объяснил он,
доставая моток бежевого бинта. — Положите руку на подлокотник,
пожалуйста.
Глядя на его сосредоточенное лицо,
Лирамель на мгновенье устыдилась своих подозрений. Ей стало так
тепло и хорошо, что даже боль в руке и жжение не причиняли
беспокойства.
— Поспите, Ваше Величество, — тронув
ее за плечо, посоветовал лекарь. — Теперь все будет хорошо.
Дернувшись, Лирамель помотала
головой и с трудом разлепила глаза.
— Где Якир? — зачем-то снова
спросила она, пытаясь приподняться. — Он пришел?
— Нет пока… — Отойдя, Хэсс снова
взял с пола ступку.
Громкий хлопок эхом отдался в голове
и прояснил сознание. Стараясь не тревожить руку, Лирамель рывком
встала и обернулась к дверям.
Карл смотрел на нее с таким
выражением, от которого внутри все похолодело. Она уже видела у
него похожий взгляд: давным-давно, в Черной крепости, когда он едва
не убил ее…
— Я думаю, вам не стоит задавать
вопрос, потому что вы уже знаете на него ответ, — напряженно
улыбнулся Хэсс, заложив руки за спину. — Не утруждайте себя, Ваше
Высочество.
— Вы оказались слабее, чем я думал,
— с укором произнес Карл, выхватив из-за пояса кинжал. — Очень
жаль, Хэсс. Очень-очень жаль. Я дорожил вами. Доверял.
Чуть отступив, старик гордо
расправил плечи.
— Вы обязаны мне жизнью, Ваше
Высочество, — почти торжественно сказал он. — Да и не можете не
признать, что я действовал в ваших интересах.