— Тогда как ты объяснишь то, что
произошло сейчас? — спросил Шаддан, не оборачиваясь. — Это ведь не
первый раз, верно? Тогда, в Тонаре… Я опросил слуг. Карл тоже
пережил непростую ночь.
Лирамель хмыкнула и вновь откинулась
на подушки.
— Не знаю. Видимо… — Вспомнив
огромный огненный глаз, нависший над ней, она содрогнулась. — Быть
может, мы чем-то связаны… Мы, дети Ведущей, потомки Тара, и эта
мерзость. Он не может заставить меня, но может влиять, причинять
страдания, вмешиваться в мои мысли и чувства. Иногда я ощущаю это,
а иногда — нет, особенно если поддаюсь гневу и поступаю неверно. Во
мне много злости, Шаддан, с ней трудно совладать… — Будто
очнувшись, она недовольно поджала губы и замолчала. Ей не нужно
было все это говорить, но одиночество давало о себе знать. Молчать
сутками напролет в то время, когда душу грызли сомнения,
становилось подчас невозможно.
— Понимаю. — Обернувшись, Шаддан
по-доброму взглянул на нее и слегка улыбнулся. Вокруг его глаз
легли глубокие морщины. — Я сообщу Моврону, что ты не нуждаешься в
его помощи. Но если обморок повторится еще раз, мне придется
поставить в известность и Кайла.
Лирамель кивнула.
— Ты давно ничего о нем не
рассказывал, — заметила она, не решаясь спросить напрямую.
— Он в полном порядке, — как-то
слишком поспешно заверил старик. — Болезнь отступила, болей почти
нет. Так что можешь спать спокойно — о тебе не вспоминает. У него
сейчас хватает забот: твой братец методично зачищает юг и
перекрывает наши финансовые потоки.
— А что Десять?
— А ничего, — передразнил ее Шаддан.
— Все сидят тихо.
— Так им и надо, — вздохнула
Лирамель и, протянув руку, попросила подать ей лежавшее на столе
розово-зеленое яблоко. — Давно пора навести порядок, мы опоздали
лет на пятьсот. Если бы Карл жил столько же, сколько Миэль,
Королевство бы процветало.
Старик не ответил. Лирамель знала,
что его раздражало, когда она начинала говорить о брате, поэтому он
предпочитал отмалчиваться.
Прерывистые шаги, разнесшиеся по
коридору гулким эхом, заставили их обоих вздрогнуть и
переглянуться.
— Проклятье! — прошипела Лирамель,
натягивая шерстяное одеяло по самый подбородок. — Я же говорила! Не
нужно было привлекать внимание! Убери его отсюда! Сделай так, чтобы
он ушел!
— Спокойно, — остановил ее Шаддан и,
взяв стул, сел возле топчана. — Притворись, что спишь. Тебе главное
не вставать.