– Николь, а ты почему не пошла вместе с другими?
Любая оставшаяся после Древних вещь, даже самая что ни на есть
безделушка, имеет немалую ценность – либо из-за своей тонкой
работы, либо потому, что обладает какой-нибудь чудесной
особенностью.
– Ты же знаешь, Люк, как мне тяжело в таких местах, – Николь
вздрогнула.
«Отлично знаю, милая. Хорошо помню, как ты вела себя в
подземельях Гаруда».
Чтобы дать понять, как хорошо понимаю, я поцеловал ее еще
дважды. Затем, найдя ситуацию вполне подходящей, в очередной раз
попытался выведать у нее то, от чего она обычно ловко
уклонялась.
– Николь, может быть, расскажешь хотя бы часть из того, что мне
хотелось бы знать.
А знать мне хотелось многое. И прежде всего – куда она так
внезапно и надолго исчезала, что я уже было решил, будто потерял ее
навеки. Мне ведь о ней почти ничего не известно: кто она, откуда.
Конечно, от этого Николь нисколько не менее мне дорога, и все-таки
хотелось бы знать хоть что-то. Обычно она отшучивалась, утверждая,
что всему свое время. Так может быть, оно уже наступило? Сейчас,
когда мы чувствуем себя единым целым? Увы.
– Еще не время, капитан Сорингер, – услышал я от нее в очередной
раз. – Все, что я могу тебе сказать, – в моей жизни нет другого
мужчины, не было его раньше, и очень надеюсь, что и в будущем он не
появится.
Только почему-то вздох у нее был тяжелым, как будто все
перечисленное для нее непосильная ноша. Такая она и есть, моя
Николь.
– Ты лучше поцелуй меня еще разок.
«Да хоть тысячу, милая».
Когда я в очередной раз от нее оторвался, почувствовав, как
дрожат у нее губы, Николь неожиданно рассмеялась.
– А если тебе хочется что-нибудь узнать о Древних, почитай свою
замечательную книгу, – и она прыснула снова.
С берега раздался ликующий вопль Мирры, и в темноте заметался
луч второго фонаря, а вслед за ним и еще одного.
«Они там что, целый склад фонарей обнаружили?» – удивился я,
глядя на приплясывающую от радости девушку.
Глава 8
Такой тесный мир
Мои ребята вернулись на корабль все как один с довольными
лицами. Они весело переговаривались между собой: мол, не было бы
счастья, да несчастье помогло – не появись альвендиец и не устрой
он за нами такую упорную погоню, мы бы никогда не оказались здесь и
ничего бы не нашли. Каждый из них по очереди подходил к столу и
выкладывал на него то, что ему удалось обнаружить в руинах. Что ж,
сейчас начнется дележка, и мне, как капитану, положено четверть из
всех этих найденных вещей. Причем выбирать я должен первым.