Я иду, меня справа-слева
прикрывают Настя Лёня. Квазы решили, что я у них самый главный и
самый главный объект защиты. Уж не знаю почему, может, я самый
добрый, или потому, что я до сих пор пытаюсь договориться с их
ребёнком, или просто решили, нужно же кого-то охранять и оберегать?
Ну, как домашнего пуделя или кота домашнего, когда его на дачу
привозят, постоянно приходится злых дачных котяр отгонять, чтобы
Мурзику не влетело.
Из кустов выскочила
Эль-Маринель. Шустрая. Уже догнала.
– Эль-Маринель, давай по кругу, – скомандовал Адольф
Штирлиц.
Она, в принципе, так и
делала. Когда мы шли, лучницы никогда не было в строю, она всё
время вокруг нас скакала. Ушастое существо вообще никогда не
ходило, она всё время вприпрыжку бегала, при этом ей это удавалось
делать крайне тихо. Наверно, какие-то умения скрытности, как у
Адольфа Штирлица. Её заражённые практически так же не замечали,
только с расстояния в несколько метров, когда она уже в упор
находилась с натянутым луком. Типа: «Оба-на! А это кто?» – и стрела
пошла либо в глаз, либо в пасть, протыкать споровый мешок.
Ускакала.
Мы проходим самый опасный из
кластеров. Здесь этнический праздник проводился, а перед ним был
кластер узкий и пустой. Они обычно вместе перегружаются, и пройти
невозможно, а здесь человек 150 прилетает, но всегда первый узкий
нас задерживает. Когда сюда приходишь, одни кишки на ветках и
твари. Никогда ни одного человека отсюда не вытащили, а оставлять
здесь кого-то тоже опасно, потому что, бывает, кластеры
перегружаются все сразу, одновременно, один стаб остаётся. К нам
тогда кошки приходят. Почему-то они единственные из всей животины
понимают, что будет перезагрузка. Сколько их обычно бывает! Мы по
пришествию котов, собственно говоря, и научились это время
распознавать.
Теперь не до шуток, здесь
опасней, чем в леспромхозе. Там мы популяции заражённых
контролируем, а тут что выросло – то выросло. Настя Лёня
ощетинились секирами, и видно, как под их рубахами подрагивают горы
мышц, покрытых роговыми пластинами. Адольф Штирлиц достал из ножен
свои парные клинки, а Гость из Будущего приготовил свою ухватку. Я,
как всегда, ПМ и палаш, а мужики кто чем горазд.
Пищалей и прочего старья мы
не использовали. Из пистолета сразу можно стрелять, а для пищали
фитиль горящий таскать надо и после выстрела перезаряжать минуту. В
древнем оружии между поджогом пороха и выстрелом секунда могла
пройти. За это время тварь метров пятьдесят пробегает. Собственно
говоря, мы за современным оружием, патронами и обувью идём.