– Катапультироваться в прошлое, когда
корабль не сможет продолжать сражаться? Я думаю, это вариант. Люди
согласятся. Да, они и без этого пойдёт в бой. За спиной семьи. Но
зная, что шанс выжить есть – будут драться вдвое яростней.
Тамаш, недовольный, что ему не дали
закончить, бросил сердитый взгляд и продолжил.
– Если честно, я тоже думал насчёт
такого варианта. Поэтому сразу могу дать рекомендации. Точкой
выхода из временного потока надо выбрать самое начало
информационной эры, не дальше пятидесятого года от первого
космического старта. В эту эпоху техника уже вышла из совсем уж
примитивного состояния. Потому, опираясь на местную промышленную
базу и разницу в знаниях, мы при нужде легко восстановим большую
часть современных технических устройств. Матрица сознания вселится
в новорождённого младенца соответствующего пола, личность начнёт
оживать годам к шести. Но от случая к случаю, полностью мы
проснёмся лишь годам к десяти-одиннадцати. Это позволит
адаптироваться в непривычном окружающем мире.
Северин тут же отозвался.
– Это даже лучше. Мы ведь уже решили,
что снимаем с флотских кораблей молодых матросов и офицеров, меняя
на пожилых добровольцев из пехоты и гражданских?
Я кивнул.
– Так вот, – продолжил Северин. – С
одной стороны, богатый жизненный опыт облегчит приспособление к
новым условиям. С другой… Знать, что получаешь шанс не просто
уцелеть, а прожить жизнь ещё раз…
– Решено, – подвёл я итоги. – Жду от
вас подготовленных рекомендаций.
Меня прозвали Непогрешимым… Но я тоже
человек, и способен ошибиться. «Плотность десанта» сознаний из
будущего не могла в момент перехода превышать некую критическую
величину – поэтому мы выбрали государство достаточно большое, чтобы
оказаться гражданами одной страны. Государство, просуществовавшее
достаточно долго: по доступным хроникам, оно сохранилось до самого
выхода человечества к звёздам… С расстояния в тысячу лет слишком
многое теряется в сносках исторических монографий. Конец двадцатого
века оказался Смутным временем. Короткие пятьдесят лет, когда уже
исчез СССР, но ещё не возник Евразийский Союз. Поэтому в новом
настоящем мы оказались разделены границами свежеобразованных
государств.
Кто-то погиб. Каким бы ты не был
опытным солдатом – трудно выжить, если тебе шесть лет, а в твой дом
врываются бородачи с автоматами, чтобы убить «гяуров» ради свободы
Независимой Ичкерии. Или приходит чума, потому что гордым маленьким
странам Средней Азии больше не по карману сельские врачи, учителя и
прочие «тяготы» социализма. Или когда оказываешься на улице в
каком-нибудь Львове, Москве или Свердловске, потому что родители
запили с горя от внезапно свалившейся нищеты, а твою судьбу
похоронили обломки некогда могучего государства.