Освободившись от руки Геннадия, я кивнула:
– Поняла, не объясняйте.
Саша по очереди пожал руки Толику и Кириллу и протянул руку мне.
– Спасибо.
– Пока не за что, – ответила я. – Блин, я, кажется, сделала хорошее дело. Особенно радостно, что за деньги. – Ребята, садимся в повозку! У нас три тысячи километров впереди!
* * *
Черный «Мерседес» отъехал, и двое мужчин, стоя на дороге под редким солнцем в это время года, долго смотрели вслед автомобилю. Геннадий надел темные очки.
– С богом. Пойдем, Саня.
Мужчины вошли в пролесок. Спокойно шумевшие лиственницы неожиданно замерли и, вздрогнув, сбросили серпантин ярко-желтой хвои, на пружинящий под ногами мох.
Военный «газик» стоял на полянке, под колесами выступила черная вода. Саша сел на место водителя, Геннадий рядом.
– Интересная у этих ребят атаманша. Я почему-то ей поверил.
– Главное, Гена, что ей поверила Анна. – Саша облегченно вздохнул.
Минуты две они спокойно сидели и курили в открытые окна. Привычно затушив бычок в специальный контейнер, Геннадий посерьёзнел.
– А где медикаменты? Наше алиби должно лежать на самом видном месте на заднем сидении при въезде в Посёлок.
Откинув контейнер с бычками на заднее сидение, Александр завёл машину.
– С медикаментами полный ажур, они в багажнике, я ящики попозже переставлю. Только для убедительности давай заедем в поселок нефтяников. Там водка всегда не палёная и вискарь есть.
Геннадий достал из кармана портмоне из кожи анаконды, пальцем провел по ряду купюр.
– Там колбаса хреновая, ананасы гнилые и конфеты просроченные. Наши поселковые дамы обидятся.
Александр стал аккуратно выруливать между высоких лиственниц на асфальт.
– Сегодня удачный день, и колбаса даже там должна быть приличная. Мы же полдня, с десяти до двух на дороге простояли, ждали чуда. И, заметь, дождались. Везуха, по теории вероятностей, держится сутки, то есть в нашем случае она продлится часов до одиннадцати вечера… а там – отбой.
Геннадий снял темные очки.
– Ладно, поехали к нефтяникам. За час обернемся. Без конфет и колбасы нам не дадут житья.
* * *
В Посёлке Топь стоял кипишь. Сержанты бегали, офицеры смотрели друг на друга ошалевшими глазам.
У въехавшей на территорию поселка машины полковника Геннадия Лебедева и майора Александра Доренко, возник майор Эдик Сурков в военной форме. Нервничая, и постоянно оглядываясь, он громко докладывал.