О Боже, что есть человек?
Что Ты ему Себя являешь,
И так его Ты почитаешь,
Которого толь краток век…
(М. В. Ломоносов, 2)
Не токмо у стола знатных господ или у каких земных владетелей дураком быть не хочу, но ниже́ у самого Господа Бога, который мне дал смысл, пока разве отнимет.
(М. В. Ломоносов, 11)
Однако многие суть и в христианстве столько богонеистовые, которые нас клятвенно и ныне уверяют, что они, особливо в недугах, действительно видели рай и ад и что первый представлялся им прекраснейшим садом, преисполненным веселия, а другой преужасным котлом, клокочущим несгораемою некоею жирною материею, и что они при всем таком привидении, будучи с душою и телом на сем жилище, видели Бога, которого они и в гадании не познают, лицом к лицу, и дьяволов также… Словом, от невещественных привидений больше суеверия, многобожия и зла рождается в свете, нежели от каких других причин.
(Д. С. Аничков, 1, 2)
Простой и непросвещенный народ склонен к многобожию и закосневает в оном.
(Д. С. Аничков, 1, Положения)
Невежественные токмо народы понимают Бога страшным и неприступным в своих мыслях.
(Д. С. Аничков, 1, Положения)
Я связь миров повсюду сущих,
Я крайня степень вещества;
Я средоточие живущих,
Черта начальна Божества;
Я телом в прахе истлеваю,
Умом громам повелеваю,
Я царь – я раб – я червь – я Бог!
Но, будучи и столь чудесен,
Отколе происшел? – безвестен;
А сам собой я быть не мог.
(Г. Р. Державин, 4)
Благоразумнейший монарх во своем выборе может ошибиться; но Всевидящий не может обмануться, следовательно, по справедливости можем мы то для себя великою честию почитать и тем гордиться, что Бог нас из многих других возможных веществ в человеков избрал, человеками создал и человеками сотворил.
(Н. И. Новиков, 5)
Итак, сия мысль, что Всевысочайшее существо беспрестанно об нас помышляет и преимущественно пред всеми другими творениями об нас печется, не долженствует ли вперять в нас почтение к самим себе?
(Н. И. Новиков, 5)
…За деньги самого Всевышнего Творца
Готовы обмануть и пастырь и овца.
Что дурен здешний свет, то всякий понимает,
Да для чего он есть, того никто не знает.
(Д. И. Фонвизин, 1)
Бог потому и всемогущ, что не может делать ничего другого, кроме блага; а дабы сия невозможность была бесконечным знамением Его совершенства, то постановил Он правила вечной истины для Самого Себя непреложные, по коим управляет Он вселенною и коих, не престав быть Богом, Сам преступить не может. Государь, подобие Бога, преемник на земле высшей Его власти, не может равным образом ознаменовать ни могущества, ни достоинства своего иначе, как постановив в государстве своем правила непреложные, основанные на благе общем и которых не мог бы нарушить сам, не престав быть достойным государем.