Дни здесь однообразны до отупения. Если бы не возможность выходить в сеть, то я бы уже давно сошел с ума. Сойти с ума в сумасшедшем доме – смешно. Иногда мне кажется, что лучше бы они нас всех усыпили, как бешеных животных – это было просто милосердней.
Привычно приняв упор лежа, я начал отжиматься на кулаках, считая в слух:
– Один! Два! Три!
В воздухе перед дверью появилась голограмма молодой женщины, в довольно откровенном медицинском халатике, который не столько прикрывал, сколько подчеркивал длинные и стройные ножки.
– Сто четыре, сто пять, сто шесть, – как ни в чем не бывало продолжил отсчитывать я.
Голограмма медсестры покачала головой.
– И когда ты повзрослеешь? Время пить лекарство, – сказала она.
В тот же момент в окошке раздатчика появился прозрачный стаканчик с ярко-красной жидкостью.
– Хорошо выглядишь, Юлия, сменила помаду? Тебе идет.
– Спасибо, Игорь.
– А что ты делаешь сегодня вечером?
– Тоже что и всегда – осуществляю оперативное управление системами медицинского комплекса особого режима. Напоминаю в девятьсот девяносто восьмой раз, я всего лишь искусственный интеллект с имитацией личности.
– О, так скоро тысяча. Юбилей. Что тебе подарить?
– Лекарство, капитан, – голограмма перешла на строгий официальный тон.
– Мне подарить тебе лекарство? Впрочем, если это лекарство от одиночества, то я знаю один хороший рецепт…
– Примите свое лекарство, капитан, или я буду вынуждена применить к вам протокол 12.
– Все, все, – прекратив отжимания, я продемонстрировал голограмме открытые ладони. – Обойдемся без двенадцатого протокола.
Подхватив из раздатчика стакан, я опрокинул в себя кисловатую жидкость и привычно поморщился. Да, это явно не Шато Латур и даже не "Рыгач" – дрянная самогонка, которую доблестные панцерваффе нашей четвертой бригадной боевой группы научились гнать из болотных лиан, технической жидкости и кислородных патронов.
Голограмма довольно кивнула и исчезла, вильнув на прощание своей аппетитной попкой. Чертовка! И все-таки я разведу ее на свиданку.
Хм, что вкус у лекарства сегодня какой-то странный. Да и цвет, если подумать, тоже. Обычно наш коктейль из психотропных лекарственных средств слегка солоноват, а его цвет варьируется от желтого до зеленого. Но никак не красного!
Голова стала невообразимо тяжелой, захотелось спать. Снотворное! Вот ведь гадство, я же не закончил разминку! С другой стороны, раз меня накачали снотворным, значит ожидается что-то нетривиальное. Может наша дружная психушка переезжает? Или иги опять гоношатся и правительство мобилизует ветеранов первой войны, рассудив, что психам на фронте самое место? Дьявол, после четырех лет изоляции, я этому даже рад буду. А ведь по возвращению на землю разве что не целовал в засос поверхность старушки праматери.