– Как он это сделал с тобой? – рассматривая вблизи лицо Патрика, задался я вопросом. – Прости, я забыл спросить твое имя, – обратился я к хозяину, продолжая рассматривать труп в стене. Патрик выглядел так, словно пытался убежать.
– Ясик, – ответил он.
Да уж, ты точно чем-то не угодил своим родителям, раз они так тебя назвали, покачав головой, подумал я.
– Поиграешь со мной?
– Поиграешь со мной? – повторил я его вопрос, сталкивая свои брови на переносице. – Парень, мой тебе совет, обратись к доктору, пока не поздно – говорил я, выбираясь из гардероба извращенца. Нужно было сообщить остальным о находке. В этот момент, лампы над головой подозрительно загудели и погасли.
– Блеск, – выдохнул я.
Костюмы в темноте стали невероятно цепкими. И чем ближе я подходил к выходу, тем сильнее они меня опутывали. С трудом избавившись от них, я, наконец, выбрался из гардеробной и оказался в совершенно пустой спальне. Мало того, складывалось впечатление, что в этой квартире никто не жил уже несколько лет. Дождь барабанил в окна, которые раньше скрывали красные шторы. Сверкнувшая молния осветила серые стены с отошедшими местами обоями. Когда успел начаться ливень? Я обернулся к гардеробной. Вместо скрытой двери появилась обычная кладовка. Ни костюмов, ни ламп. Только кромешная тьма. Нащупав в кармане маленький фонарик, я осветил небольшую комнату. Тело Патрика продолжало торчать из стены.
– Какого чёрта тут происходит? – я потёр глаза, пытаясь понять, был ли я в здравом уме или окончательно свихнулся. Детский смех в соседней комнате заставил вздрогнуть. Я вытер холодный пот с висков и шёпотом спросил:
– Ясик?
Топот маленьких ножек пронесся к выходу. Я посветил перед собой и пошёл на звук, пробираясь сквозь картонные коробки и поломанные стулья. Я заметил слабый свет из парадной, проникающий в квартиру через щель приоткрытой входной двери. Мне безумно захотелось выбраться из этого дурдома. Добравшись до выхода, дверь резко захлопнулась прямо перед моим носом. Я посветил фонариком вокруг себя, кожа покрылась мурашками, а слух обострился, улавливая любой шорох, сердце бешено колотилось. Не сводя взгляда с темноты, я лихорадочно подёргал за ручку, дверь не открылась. В мыслях пронеслось: “Вот дерьмо”.
– Морган! – забарабанил я в дверь кулаками. – Том, открой дверь! – истерично заорал я, но ответа не было. – Проклятье!