– Спасибо, Алия! – улыбнулась Элиф. – Не думаю, правда, что его дочерей это сообщение утешит. Но меня оно совершенно точно успокоило: сделала, что могла. Теперь давайте поужинаем вместе. Два раза рыбу разогревала, пока вас ждала!
– Послушай, Элиф, а как теперь Фатиме поедет к своим дочерям? Лететь-то ей нельзя! Время должно пройти. Пусть и микроинсульт, а всё равно пока опасно летать самолетами.
– Не знаю Алия, пускай её дочери сами об этом думают. До их приезда осталось меньше недели. Сколько они смогут пробыть здесь, и когда врач разрешит Фатиме отправиться в длинное путешествие, пока неизвестно. В конце концов, можно поехать в Германию и на поезде. Не такое быстрое путешествие, как на самолёте, конечно, но для сосудов безопасное. Доберутся вначале до Европы, а там и до Берлина доедут!
***
– Элиф, ты плачешь? – Зейнеп участливо склонилась над кроватью сестры.
– Нет, – осипшим от слёз голосом коротко ответила Элиф.
Больше ей не хотелось откровенничать с сестрой: она вспомнила, как та отреагировала на их разговор о любви, который Элиф затеяла несколько дней назад. А терпеть ее насмешки сейчас – ну, уж нет! – у нее на это не было ни сил, ни желания.
– Но я же слышу! Ты меня разбудила своими причитаниями. Что с тобой? – Зейнеп на секунду задумалась и тоже припомнила недавний разговор с Элиф:
– Или твоё нынешнее печальное состояние связано с твоими вопросом о мужчинах и первой любви? – проницательной Зейнеп сразу удалось установить причину ночных страданий Элиф.
– Сон плохой увидела. Вот и испугалась! – нашлась Элиф.
– Ну, если сон… – улыбнулась про себя Зейнеп и, видя, что сестра не желает с ней откровенничать, продолжила в шутливом тоне:
– Ты как Юсуф: тому вечно кошмары снятся!
Потом задумалась и, не выдержав, съехидничала:
– Впрочем, с маленькими детьми такое часто случается!
«И эта про возраст!» – от злости у Элиф высохли слезы, а в голосе появилась уверенность:
– А ты спи, сестрёнка, не волнуйся за нас! Говорят, у стареньких – сон чувствительный: они от любого шороха просыпаются. Так что извини – больше беспокоить тебя не буду!
На том и закончили перепалку. Элиф задумалась о том, почему все вокруг не преминут ей напомнить о её юном возрасте. Что это, болезнь такая – юный возраст? Если молод, считается, что не можешь полюбить всерьёз и не можешь отвечать за свои поступки? Но она-то знает, что полюбила навсегда! И что никогда-никогда не забудет Мехмета! И от этого и больно, и радостно одновременно. Хотя, нет, больше боли – ведь он будет далеко… Пускай только побыстрее возвращается. Она им всем докажет, как она умеет любить! Только… Когда же она всё-таки его увидит вновь? Элиф сжала в руке шарик платана, который сорвал для неё с дерева Мехмет: