Я пытаюсь – не могу
На тебя ничуть сердиться,
Пожелаю лишь врагу
Так в кого-нибудь влюбиться.
Может, ты меня погубишь,
Может быть, – уже сгубила.
Ты меня теперь не любишь,
Разлюбила, позабыла…
Льются слёзы с высоты
И мешаются с моими,
Потому что я и ты
Оказались вдруг чужими.
Ты однажды говорила,
У окошка став спиной:
«Ты прости, что не любила —
Не хотелось быть одной.
Я боялась одиноких
Декабрей и январей,
Я боялась одноногих
Одноглазых фонарей.
Мне казалось, жёлтым глазом
Смотрит в окна великан,
Затуманивая разум,
Злой задумывая план,
И когда-нибудь исполнит.
Только что задумал он?
В час, когда наступит полночь,
Заберётся на балкон?..
Не смотри ты странным взглядом,
Не роняй ледышки слов,
Ну пожалуйста, не надо,
Ухожу я, будь здоров».
Вышла. Звонко застучали
По асфальту каблучки.
Что-то тихо проворчали
Вслед подруге старички…
Иногда ловлю на мысли
Я себя: «Уже – смотри! —
Наступила ночь, и вышли
На охоту фонари».
«Девица-красавица, как ты хороша:
В глаз бездонном омуте светится душа;
Пара белых рук твоих – пара лебедей,
Между ними холмики белые грудей;
Кос пшеничных ни за что не найти длинней,
И не скроет твой платок стан, что нет стройней!»
Парень к девке ластится, а она молчит.
«Ах ты, безобразница! – парень говорит. —
Я и так, и сяк, но всё ж толку – проку нет.
Чем же я тебе не гож, дай-ка мне ответ.
Разве я не мил тебе, разве не хорош?
Аль волос моих густых гуще в поле рожь?
Али синь в глазах моих не синей озёр?
Аль рубашки вышитой уж не мил узор?
Чем тебе не угодил, скажешь, иль смолчишь?
Люб тебе, или постыл, должен знать мальчиш».
Говорит красавица, свой потупив взгляд:
«Если кто-то нравится, разве говорят?
Разве станет девица о любви твердить?
То парням безделица- сладки речи лить.
Частое дыхание и румянец щёк —
Обратил внимание, или невдомёк?
«Желанье» – имя мне.
Я весь горю в огне,
А твои губы – как преддверье наслажденья.
Доверишься, иль нет
(Я не монах – поэт),
Но жду смиренно твоего решенья.
Я буду нежен: пусть
Мы знаем наизусть
Грядущее, что ждет нас впереди,
Из этих нежных уст
Я до смерти напьюсь
Любовью, что горит в твоей груди.