Ллойду не с кем было поговорить ни дома, ни там, куда ему приходилось ходить каждый день. Его дядя Джозеф работал таксистом в одном из крупных городов страны и каждый месяц присылал ему немного денег и письмо. Общаться с ним Ллойд мог только так – с помощью ручки и бумаги. Он не имел возможности позвонить Джозефу. Друзей у Ллойда не было, не потому что он не хотел ни с кем знаться, а потому что его окружали недоброжелатели, считавшие ненормальными таких как он.
Ллойд думал, стоит ли ему завтра идти на занятия. Его обучение не имело никакого отношения к авиации. Оно мало что давало, но он понимал, что если бросит его, то может вообще никакого не получить и лишь напрасно довести себя. В выходные он обычно вообще не выходил на улицу, в остальные дни у него был, примерно, один и тот же маршрут – на учёбу и обратно.
Ллойд привык к одиночеству, даже находясь в толпе он оставался наедине с собой. Однако, его глаза и слух ловили всё, что его окружало. Он чувствовал приближение к себе, замечал больше, чем другие. Ллойд выглядел расслабленным или утомлённым, но всё в нём было наготове. Только дома Ллойд мог расслабиться, и-то это получалось не каждый раз. Порой напряжение и оскорбления полученные за день не давали ему уснуть или хотя бы полежать спокойно. Порой всё в теле болело. Но бывали минуты, когда Ллойду становилось довольно спокойно и легко.
Конечно, находясь дома, он не лежал на диване с утра до вечера, у него было много увлечений. Он считал, что его увлечения это те маленькие радости, которых он не должен лишать себя из-за тех, кто считает, что он обязан работать, как машина, и не сметь «ломаться». Но иногда эти радости куда-то пропадали, и Ллойду становилось так тоскливо, что порой он не мог сдержать слёз, и неважно какая стояла погода – пасмурная или солнечная.
Он прекрасно знал от чего эта тоска: от того, что он не сможет попасть туда, куда его так тянет. На это было две причины. Первая: было много мнений о том, что таким, как Ллойд, там не место. Вторая: в нём самом – страх. Иногда Ллойд думал, что, возможно, этот страх – та неуверенность в себе, которая впиталась в него за время обучения. Однако, один случай заставил Ллойда рискнуть.
Он на минуту сделал отступление в своём рассказе: «Возможно, я не вполне точно выражаюсь. Надеюсь, это не исказит суть. Я недавно говорил про ярость. Наверно, правильнее было бы сказать «Решимость» …»