На кухне еле слышно позвякивала посудой жена, вымуштрованная боевая подруга жизни, и в комнату уже проникал аромат ее фирменного жаркого из индейки. Михаил Иванович довольно втянул носом воздух, приправленный чесночком с укропчиком, и устроился поудобнее, искренне надеясь, что преступники в такую непогоду отложат свои криминальные подвиги до завтра.
Наконец, появились гроссмейстеры, угрюмо пожали друг другу руки, поднялись на помост и уселись за стол, на котором в боевой готовности выстроились ряды фигур. Оба шахматиста, вышедшие в финал, были ему незнакомы, поэтому ни за кого из них конкретно он не болел, а собирался просто насладиться схваткой.
По команде судьи белые сделали первый ход, и секундомер заработал.
– Пешка Е2-Е4, – возбужденно объявил комментатор и крупным планом показали часы с двумя циферблатами.
Игроки неотрывно смотрели на доску, потирали подбородки, время уже выходило. Вот черные собрались сделать ответный ход, и только Михаил Иванович прибавил звук, чтобы ничего не пропустить, как его мобильник завибрировал.
– Ну что ты поделаешь, не дадут и часу отдохнуть, кровососы, – усмехнулся он с досадой, надеясь, что надолго у звонившего терпения не хватит. Если по работе, так сами разберутся, если же не по делу, то его вообще нет дома.
А телефон продолжал извиваться и дребезжать все громче и настойчивее.
Галемба в сердцах шмякнул тетрадью о стол:
– Чтоб тебя!
На дисплее красовалась фотография дятла, долбящего дерево. Так он и знал! Вот вредная девица, решила, что раз он «коротает с ней досуг», значит, ей все дозволено. Все-таки дятел ей в самый раз.
– Але, – буркнул он в трубку.
– Михал Иваныч? – донесся оттуда дрожащий тоненький голосок Леночки.
– А кого ты ожидала услышать? – ехидно поинтересовался Галемба.
На том конце послышалось смущенное покашливание:
– Извините, Михал Иваныч. Я…
– Чего надо? – оборвал он ее, по привычке не дослушав фразу до конца.
– Да тут, видите ли… такое дело…
– Ну чего ты мямлишь! Сколько раз тебя учить докладывать по всей форме, а?
Леночка еще раз откашлялась:
– Товарищ подполковник, вас разыскивает капитан Беленький.
– Беленький? А этому болвану что от меня понадобилось?
– Я ему сказала, что вы велели не беспокоить вас ни по какому поводу, но он настаивает.
– Настаивает, значится, – Михаил Иванович недовольно посопел, представляя себе холеную физиономию капитана. – Вот я ему покажу, где Кузькина мать зимует. Узнает он у меня, как начальству досаждать!