В одно прекрасное утро я разлепил глаза и изумился тому, как тихо в коридоре. Дверь в палату была открыта, но я не слышал ни единого звука. Обычно там все время кто-то бегал, кого-то куда-то катили, я слышал голоса. Сейчас же ничего. Только еле слышный кашель где-то в конце коридора. Я поднял голову, она все ещё гудела, но в целом было терпимо, я убрал иглу от капельницы из вены и попытался встать, что у меня более-менее получилось, несмотря на общую слабость организма. Своё самочувствие я мог, в принципе, даже оценить как удовлетворительное. Я сделал пару шагов к двери, но голова с непривычки дико закружилась, я едва удержал равновесие.
В коридоре было пусто, ни единой живой души. В нос мне ударил запах трупного смрада, я закрыл ноздри рукой. Те, кто хоть раз почувствует запах мертвечины, уже ни с чем его не перепутает, потому что более омерзительного запаха в природе не существует. Источник этого запаха лежал в соседней палате и разлагался, над ним жужжала стая мух.
— Что за?! — выпалил я.
Почему покойника не убрали да ещё и довели до такого состояния, совсем без мозгов, что ли? Осмотрев ещё пару палат, я нашёл, как минимум, пять разлагающихся жмуриков. Это были не только бывшие пациенты, но и врачи. Среди них лежала в коридоре медсестра, которая ставила мне антибиотики.
— Святый Боже, — я перекрестился, хотя и не считал себя особо верующим.
Я не хотел в это верить, но, похоже, что во всей больнице из живых остался только я. Ещё была слабая надежда, что услышанный мной кашель где-то в конце коридора не был галлюцинацией и в крайней палате есть ещё кто-то живой. Я понял что ошибся, когда зашёл в эту палату. Там лежал тощий лысый мужчина, судя по всему, он только что умер. Над его кроватью на стене было выцарапано:
«Болезнь убила меня, но не победила».
***
— Петрович! — разбудил меня Игорь.
На улице уже стемнело, Игорь ковырялся в костре импровизированной кочергой и смотрел на огонь.
— Может быть, поведаешь все-таки, куда мы идём и с какой целью? — спросил он.
— Уговор я выполнил, остальное не имеет значения, — ответил я.
— Дело твоё, — пожал плечами Игорь и отложил палку, — ладно, надо с вещами разобраться. Хорошо бы воды сейчас принести, сварганим поесть.
— Я принесу, — вызвался я и вышел из амбара.
Ночь тёплая, двор освещает только полная луна. Я обошёл окрестности, чтобы найти колодец, а заодно обыскать соседние дома на всякий случай. В домах ничего особенно интересного я не нашёл, только зажигалку, вроде, даже работающую. Захватил ее, пригодится. Еще я приметил покосившуюся заброшенную церквушку без куполов, видимо, спилили да расплавили давно, безбожники. Внутри церкви заботливо развешаны иконы, рядом с иконами стояли две самодельные кандилы с воткнутыми свечками. Я подошёл и конам, перекрестился.