Проснулась она рано. Солнечный лучик застенчиво пробивался сквозь щель между тяжелыми шторами, золотил пыльный экран старого телевизора. Пенсионерка осторожно опустила на пол покусанную ногу, ожидая почувствовать привычную боль. Однако ступня двигалась на удивление свободно. Внезапная легкость, так удивившая ее в момент засыпания, теперь разрасталась в сознании, словно баобаб, заслоняя собой все былые невзгоды. Почему-то подумалось – мол, если бы сейчас по квартире бегало хоть полчище крыс, она бы не обратила на них никакого внимания.
Старуха, с хрустом распрямив плечи и выпрямившись во весь рост, прошлась по квартире. Странно, но даже не прихрамывала. В ванной комнате Петровна на пару минут задержалась перед зеркалом, хотя вот уже пять лет, как избегала смотреть на свое отражение – одно расстройство. Морщины вроде даже расправились, чуть подтянулась обвисшая кожа на шее. В глазах появился задорный огонек.
– Просто выспалась по-человечески, – объяснила необычное превращение пенсионерка и двинулась на кухню сооружать завтрак.
Обычно она обходилась запаренными овсяными хлопьями и стаканом сладкого чая. Теперь же проснулся аппетит, даже сгрызла три овсяных печенья, застыла перед раскрытым холодильником.
«Колбаски бы сырокопченой, – подумала старуха и плотоядно причмокнула языком. – Нет. Лучше мяса. Много-много жареного мяса, на косточке, с кровью…»
Спустя минут пятнадцать отражение Петровны преломилось в витрине огромного супермаркета. Старуха помедлила, разглядывая колбасную витрину, достала кошелек, пересчитала мелкие купюры, тяжело вздохнула. Спустя минуту она решительно прошла в автоматически раздвигающуюся дверь, влилась в поток покупателей.
Теперь спокойная и обычно вежливая пенсионерка смотрелась весьма странно. Морщинистое лицо выглядело напряженным, губы были поджаты, в выцветших голубоватых глазах мерцали едва различимые звериные огоньки. Движения, еще недавно плавные, по-старушечьи размеренные и осторожные, были резкими и брутальными. От Петровны исходили явные флюиды беспричинной и все возрастающей агрессии. Бесцеремонно распихивая покупателей грохочущей хозяйственной тележкой, она целенаправленно двигалась против людского потока, норовя специально кого-нибудь задеть. От нее шарахались, но сделать замечание пожилой женщине никто не решался.