Поговорил с бабушкой о том, чтобы принять в дворню новую девушку. Ходить за барином и все тому подобное. Я немного стеснялся, но бабушка отнеслась с пониманием.
– И то Боренька. Это твоя Наташка подраспустилась в последнее время. Моя б воля, в скотницы её отослала. Поскребла бы навоз в коровнике, ума б прибавилось. Ну да твоя воля, ты у нас хозяин.
Приятно быть хозяином. И богатого имения и целого гарема прелестных веснушчатых гурий. Но, если серьезно, хозяйство вела, конечно, бабушка. Я только ей помогал.
Весь вечер я посвятил дальнейшему просмотру трофеев дедушки. Чудеса продолжались. Маленькая медная кофемолка. Чудесные узоры на крышке. Явно требуется чистка, но в целом вещь достойная. Я попытался покрутить ручку мельнички. Надо бы смазать её, скрипит препротивно.
– Что тебе барин? Зачем вызывал? Ишь до чего добрался. Покойный твой дед этой штукой не злоупотреблял. Не гонял нас попусту к себе на службу.
– Так это что, мельничка для вызова злых духов?
– Скажешь тоже. К злым другое отношение, их звать себя дороже. А штука сия только для нас, для мирных.
– Конкретно. Кого вызывает и как.
– Нас домашних вызвать, пару раз крутнул и хватит. Лесных надо семь раз и то порой не скоро явятся. Потому лесной пока доберется, пока дорогу в дом найдет. Да и не его это дело по жилью людскому шлендать. Барин, когда надо сам в лес выезжали и там уже Лесного хозяина звал. Не шушеру тамошнюю, трясинника с кикиморой, а самого лешака. Он мужик правильный, к людскому с пониманием. Я вспомнил встреченного тогда в лесу зубастого деда. Сплошной эсэсовец, а не дед. Неужто, он леший будет? Непохоже. Может как раз этот, как его домовой назвал, трясинник. Судя по слову, обитатель болот. Заманивает, наверное, в болото нашего брата и топит. Сколько чудесного в жизни! Интересно, какая нечисть живет в наших небоскребах, таится в виллах рублевского шоссе, прыгает и резвится в коридорах кремлевского дворца. Специфическая, наверное, нечисть. Но явно очень могущественная. Такая на скрип медной мельнички не побежит. Её золотыми трубами не приманишь.
Домовой, побеседовав со мною о моем новом приобретении, удалился в свои запечные угодья. Вечер я скоротал все с той же Наташкой. Она после ночной порки пребывала в задумчивости. Известие о новой моей наложнице приняла со смирением. Только не верю я в бабское смирение. Наверняка, новую пакость обдумывает.