– Оценка альфа-версии продукта.
– Какого?
Верити ответила, зная, что нарушает соглашение о неразглашении:
– Кастомизированная виртуальная аватара на серьезном ИИ-базисе.
– Ну и как?
– Ты оценил высоко.
У Стетса расширились глаза.
– Ты сказал, она классный профессионал. Очки – интерфейс. – Пока Верити говорила, открылось видео-окошко: вид из гироскопической неподвижности на серебристую крышу трейлера. – Она может провести конференцию с моего телефона.
– Подключи ее сюда через блютус. – Стетс показал на голый участок фанерованной стены.
Дрон-трансляция штопором прошла вниз и через открытую дверь трейлера. Верити увидела свое лицо и затылок Стетса. Дрон взмыл к потолку и застыл, глядя на них сверху, пока Стетс, не знающий о наблюдении, вытаскивал из-за фанеры экран. Верити достала телефон и выбрала единственное блютус-устройство, которое тот нашел.
– Привет, – сказала чернокожая женщина, чье лицо под идеально ровным офисным афро заполнило экран.
– Ты мне говорила, там нет никакого там, – заметила Верити.
– Картинка откуда-то, но мне пока сойдет.
– Здравствуйте, Юнис, – сказал Стетс.
– Мистер Хауэлл. Очень приятно.
– Стетс. Кто вы, Юнис?
– Проект в стадии разработки.
– Чей?
– С этой минуты – мой.
– Что бы вы хотели обсудить?
Юнис полностью завладела его вниманием, а Верити знала, как редко это бывает.
– Давайте попросим Верити рассказать о нашем знакомстве. Как она это восприняла. А потом мы попытаемся ответить на ваши вопросы.
– Отлично, – сказал Стетс.
Верити, стараясь ничего не упустить, изложила все по порядку, начиная с первого мейла от Гэвина. Юнис и Стетс не перебивали, не задавали вопросов. Верити рассказала про франклины и купленные на них дроны. Стетс слушал все более заинтересованно.
Закончив, она попыталась вспомнить, когда видела в его глазах такое живое любопытство. Похоже, что никогда.
Вечером Рейни и няня пошли гулять с Томасом. Недертон лежал на кровати и разговаривал с Лоубир. Которая по обыкновению позвонила ровно в ту минуту, как он остался один.
– Так вы не знаете, есть ли Юнис, ваш программный агент, в нашем прошлом? – спросил он, изучая раздвоенную трещину, которую только сейчас заметил на потолке.
Настоящая это трещина или артефакт, созданный ассемблерами для иллюзии подлинности? Если Рейни заметит, надо уверять, что настоящая, поскольку творение ассемблеров ее огорчит.