– Знал бы ты, парень, сколько таких вот допросов я провел, за свою бытность… Эмрелом. Да и граф Мерский не был ангелом, что бы о нем не думала та, прежняя Эльжбет. Ага – она так и не думала. Слюнтяй влюбленный; дурак безмозглый, позволивший заманить себя в простейшую ловушку – вот каким она тебя считала, друг мой. Не хватало еще, что я сейчас сам с собой поссорюсь внутри, по роже отхлещу. Нет – я лучше вот этого!
И я хлестнул – не ладонью, а созданной волной морозного воздуха; наотмашь, не жалея. И маг, дернув головой так, что заметно хрустнули позвонки, открыл глаза. А я, сидя перед ним на удобном стуле, подвинул к себе другой, на котором разложил трофеи – все его магические игрушки. Таких набралось ровно восемь, с неизвестными мне плетениями внутри.
– Пока неизвестными, – сообщил я себе, а пленника попробовал огорошить классическим:
– Кто такой? Фамилия, имя, отчество? Откуда, куда, зачем?
Не совсем так озвучил, конечно – отчеств тут не признают. Но маг понял. А отвечать не стал. Уселся поудобнее, насколько позволял путы, и уперся в меня тяжелым взглядом. Холода добавил, магического. Но меня этим было не смутить, хотя силен был искусник, ничего не скажешь. Еще и потратился недавно, на файербол, что у него в руке взорвался. Интересно – не обжегся? Ну, для мага такого уровня… Явно уже в ранге Постигающего. А я, выходит, своим резервом внутренним на одну, или несколько ступеней выше поднялся. Потому что не выдержал он моего ответного взгляда, тоже морозного; отвел его на тот стул, где его «побрякушки» лежали. Бывшие, конечно – ничего возвращать я не собирался.
И тут поникшие было плечи искусника развернулись, и он глянул на меня опять; теперь с совсем уже победным видом.
– Ты уже труп, барон, – заявил он без всякой почтительности в голосе, – стал им уже, когда поднял руку на… Руку главы ветви Оранжевого Искусства.
Я пошарил в памяти; нашел – одновременно со словами, которые мерно выпускал перед собой:
– Господин барон, твоя милость – называй меня так, и никак иначе. А как тебя зовут, я пока не знаю.
– Деймир уль Фасон, – торжественно представился маг, – и я – Рука самого Главы!
При этом своим острым подбородком он указывал на ту цацку, которую я расположил в центре стула. Медальон, в котором камни, расположенные хитрым узором, были заполнены энергией Оранжевого цвета. А тут и моя память отреагировала, пояснила, что значит эта самая Рука Главы – третья по счету, если немного пошутить. Хотя, судя по выражению лица Фасона (три раза: «Ха!»), шутить мне осталось недолго. Две родные руки, конечно, остались при хозяине, где-то в столице империи. А эта вот, в лице мага, разъезжала по стране, и творила… да все, что было в компетенции того самого Главы Оранжевой ветви. А права у него были большие. Даже того же графа Гарского он мог призвать к ответу, до определенных границ конечно. Все же не Рука самого Императора. А была где-то и такая. Граф Мерский как-то по случаю побывал, на пару лун – когда послом в соседнее королевство ездил. Кстати, очень неудачно съездил, вот тогда, наверное, и начала закатываться его звезда. Ну, я наудачу и выпалил: