Однажды, психанув, я завёл будильник на четыре и почти не удивился, увидев в утренних сумерках две знакомые фигуры – стройную, с мечущимся из стороны в сторону «хвостом», и здоровенную, бегемотоподобную.
Казалось, будто мы, трое, стали друзьями, объединившись против целого мира, населённого зомбированными собачатниками. В такую рань их ещё не было.
Виталий Степаныч, как всегда, выдохся первым. Я увидел, что Лена, остановившись рядом, всучила ему свой смартфон, отбежала подальше и понеслась навстречу ему. Виталий Степаныч фотографировал. Я только головой покачал на бегу. Чем бы дитя не тешилось…
– А меня жена запилила, – добродушно рассказывал Виталий Степаныч. – Говорит, отъелся. Я говорю: хорошего человека должно быть много! Не верит, зараза. – И смеялся.
Солнце всходило, заливая площадку светом. Мы с Леной бежали с разрывом в половину круга, Виталий ковылял где-то между, когда появилась первая собака. Старая знакомая, со своей ушибленной на голову хозяйкой, которая, как и в первый раз, сложив на груди руки, вышла на «футбольное поле» в центре стадиона и смотрела, как её питомец, рыча от дебильной ярости, кидается на Лену.
Лена тут же остановилась, топнула ногой, крикнула. Ей в ответ заорала хозяйка. Виталий, с его фирменным «ФУ!!!», был ещё далеко. Я вскинул руку с часами. Почти шестьдесят минут! Неплохо. Даже хорошо!