Ночью приснился странный сон. В местном депо на митинге рабочие походили на немую голую поросль, ровно заточенную ураганом на одну сторону. А Роберт Иванович был живой, весёлый. Почему-то оказался впереди всех. Перед самой трибуной. С вытянуто увеличенным лицом он приседал и что-то толмачил трибуне руками. Пулял ими. Как пуляет руками певец на концерте в телевизионный экран… Потом с трибуны ему громко крикнули: «Уйди отсюда!» И он проснулся.
Утром Роберт Иванович не смог записать этот странный сон: никак не находились слова для передачи его на бумагу. Хотя Роберт Иванович всегда писал легко. И слова сами прибегали к нему. А тут – никак.
На работе он спросил:
– Дарья Сергеевна, как вы будете голосовать на референдуме? О будущем Советского Союза?
– Это мое дело! – буркнула Золотова.
– Да, конечно…
Вошёл Колпаков. Ещё трезвый. Поспешно исполнила слонихин боковой танец Золотова. Роберт Иванович тоже привстал с протянутой рукой.
Колпаков пожал руку.
– Вы определились с референдумом, товарищи?
Сотрудники молчали и словно бы чесали в затылках.
Тогда Колпаков вышел. Реденькие усы его пошевеливались. Напоминали заводные усы мыша. Идя к себе, он точно принюхивался к чему-то. Нехорошему, вонючему.
За столом косился на бутылку. Решительно задвинул её в тумбочку. Постучав в стену, крикнул:
– Дарья Сергеевна, зайдите с отчётом!
Дарья забежала, напевая. Домашние тапочки на её ногах походили на бисквиты. Повернула в двери ключ.